Александр Александрович Формозов (1928–2009). Послесловие

Вспоминая наши беседы, затрону неоднократно отмечаемое Львом Самуиловичем косноязычие Александра Александровича. Может, под старость он сумел выправить ряд дефектов своей речи, но ничего непонятного в ней мы уже не застали. Так, какие-то второстепенные индивидуальные особенности (говорил, например, «парашют», «брошюра» именно на «ю», как пишется, а не на «у», как обычно говорится). Ещё точнее отзывается об этом Марина Владимировна Андреева: «Формозов оратор был не просто хороший, а – блестящий. Все, кто его слышал, подтвердят. Максимум через 30 секунд после начала его выступления слушатели забывали о мелких дефектах дикции, через две минуты – полностью погружались в выстраиваемую А. А. реальность. Из которой выйти уже не могли (и не хотели) до конца речи. Говорил он, как писал, с теми же интонациями, периодами, акцентами и паузами. Цельный был человек и «безумно интересный», это точно» (М.В. Андреева – С.П. Щавелёву. 14 января 2011 г.).