Александр I Благословенный

Вместо того, чтобы навести достойные порядки в собственной стране, Александр I начинает бороться с революционной «заразой» в Европе, объявив, что всякая революция – это война. Многие месяцы он проводит на международных политических конгрессах, ведя сложные политические дискуссии; порой попадает примерно в те же ситуации, что и с протестом против казни герцога Энгиенского. Например, осенью 1818 года на конгрессе Священного союза Александр ринулся отстаивать права негров в США и потребовал немедленно прекратить торговлю живым товаром, совершенно «забыв», что в его собственной стране точно так же продаются крепостные крестьяне.

В молодости Александр утверждал, что при его отце «три тысячи крестьян были розданы как мешок брильянтов. Если бы цивилизация была более развитой, я бы прекратил крепостное право, даже если это бы мне стоило головы». Подчеркивая, что либерально-демократические высказывания государя сильно оторваны от его истинных желаний, его товарищ по Негласному комитету князь Чарторыйский писал: «Он был готов согласиться, что все могут быть свободны, если они свободно делали то, что он хотел».

Возможно, Александр совершенно сознательно предпочитал «загранкомандировки». В 1815 году Россия предстала перед ним, только что вернувшимся с триумфом из Европы, в печальнейшем виде. Даже недавно реформированные высшие центральные органы управления не оправдали надежд императора. Он остался недоволен комитетом министров, вскрылись большие злоупотребления; под суд пошли управляющий делами комитета Молчанов и министр князь Горчаков. Управление шло хуже, чем при Павле I. Отсутствие государя, неизвестность, в которой находились многие министры, полномочия, данные местным властям, и непосильные задачи, возложенные на них по сбору налогов на военные дела, – все это привело к полному разгрому местного управления. Неисполнение сенатских указов, накопление недоимок, произвольные аресты граждан, жестокие (до смерти) наказания в местах заключений, взятки, продажа казенных имуществ, контрабанда, даже подделка ассигнаций процветали. Начались многочисленные крестьянские волнения.

И тут император, не желающий всем этим заниматься лично, составляет очередной комитет и призывает на помощь графа Аракчеева. У государя не было времени читать журналы комитета; для него составлялись краткие «мемории», на которых Аракчеев часто излагал свои заключения и примечания. Влияние Аракчеева, но только как исполнителя царской воли, становится почти неограниченным. Решения государя почти всегда совпадали с мнениями Аракчеева.

Между тем император еще подумывает о введении Конституции, на него влияют воспоминания о Польше. Россию предполагалось разделить на наместничества, в каждом должен быть свой сейм, собирающийся раз в три года; общий Государственный сейм или Государственная дума собирается раз в пять лет. Как местные, так и общий сейм – двупалатные: верхнюю палату в общем сейме образует Сенат, а нижнюю – Посольская земская изба. Сенаторы подбираются по назначению, в Посольскую палату население (дворяне и горожане) избирают положенное число лиц, две трети коих утверждаются государем в звании послов. Местные сеймы избирают из своей среды известное число депутатов в Государственный сейм; половину избранных государь утверждает «для присутствования». Государь – единственный источник всякой власти, но сейм содействует законодательной власти государя. Понятно, что и этот «чертеж» государственного устройства лег под сукно.

Одновременно идет усиленное насаждение в эти годы военных поселений. Идея военных поселений не была новой; в России в продолжение всего XVIII века были поселенные войска. И сама идея возникла отнюдь не беспочвенно: у солдат после 25-летней службы не было средств, те, кто служил, не были счастливее, из армии постоянно дезертировали. Офицерам тоже было негде жить, они проводили время за вином, картами и жестокими развлечениями. Ко всему этому прибавлялись и соображения бюджетные. Во время наполеоновских войн русская армия достигла небывалых размеров: – до 1 237 000 человек. Сокращение армии не входило в планы императора, но нужно было изыскать способы содержать этакую махину. Не могла удовлетворять Александра I и система комплектования армии: больше половины рекрутов поступало от помещиков, которые, конечно, старались отдавать не лучших, то есть не самых работоспособных и крепких, крестьян.