Читаем Александр Яковлев. Чужой среди своих. Партийная жизнь «архитектора перестройки» полностью

Егора Кузьмича он вначале ослабил, принизив роль Секретариата ЦК. Исторически тот человек, который вел заседания Секретариата, считался вторым лицом в партийной иерархии. Генсек стал ревниво следить за теми вопросами, которые выносились на обсуждение Секретариата, часто что-то снимал, говоря, что это правильнее заслушать на Политбюро, что-то корректировал. А затем и вовсе фактически ликвидировал этот орган, существовавший еще со времен Ленина — Сталина. Это произошло осенью 1988 года с реорганизацией всего аппарата ЦК и созданием вместо традиционных отделов — комиссий: по идеологии, организационным, экономическим, аграрным, международным вопросам. Каждую из таких комиссий возглавил один из членов Политбюро.


В Варне на концерте. Справа от Яковлева — его внучка и супруга. Август 1988. [Из архива С. Метелицы]


Егору Кузьмичу поручили руководить аграрной комиссией, а Александра Николаевича назначили главой комиссии международной. На идеологию теперь был поставлен один руководитель — Вадим Андреевич Медведев. Разумеется, далеко не глупый Лигачев быстро раскусил эту аппаратную «перестройку»:


Хитрость состояла в том, что никто даже речи не вел о ликвидации заседаний Секретариата, никто вроде бы на них и не покушался. Однако после создания комиссий заседания Секретариата прекратились сами собой. Партия оказалась лишенной оперативного штаба руководства. […]

Секретариат не собирался около года, хотя официально об этом не сообщалось. Но на местах, да и за рубежом, конечно, все знали, и мне задавали множество вопросов. Я объяснял происходившее тем, что образованы комиссии ЦК по основным проблемам политики партии. Считаю, что я допустил ошибку, не поставив вопрос о прекращении деятельности Секретариата на Политбюро, на Пленуме ЦК. Скажу честно, не сделал это по одной причине — вопрос задевал лично меня. Ложное понимание скромности привело к беспринципности, уступкам там, где делать их нельзя. И даже тогда, когда кандидат в члены Политбюро А. П. Бирюкова задала Горбачеву вопрос о том, почему не работает Секретариат, я промолчал. Этот вопрос Бирюковой Михаил Сергеевич перебросил мне. «Спросите Лигачева, нужен ли ему Секретариат», — сказал он. Я не ответил… Что ж, что было, то было…[217]


Ясно, что война между членами ПБ в аппарате ЦК ни для кого секретом не была. По углам шушукались: чья возьмет? Из воспоминаний В. Рябова, который занимал тогда должность зам. зав. Отделом науки и образования:


Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное