Читаем Александр Яковлев. Чужой среди своих. Партийная жизнь «архитектора перестройки» полностью

Ведь посмотрите, что творится сейчас. Вроде бы народ должен восстать против произвола властей, беззакония, коррупции и прочих безобразий. Ан нет! Никто не возмущается. Потому что сыты.

Трагедия Яковлева, Горбачева и всего высшего руководства состояла в том, что в 1987 году они приняли мощную концепцию преобразования управления народным хозяйством и все это тут же похоронили. Конечно, ключевую роль в этих «похоронах» сыграл Рыжков, он был убежденным противником нашей концепции. Но и с Яковлева вину снимать нельзя. И с Горбачева. Они закрыли глаза на это.

— Почему? По причине своего недомыслия, или были другие причины?

— Человек — не компьютер. Нажал — и он выдает просчитанное и объективно холодное решение. Человек, когда ему кладут на стол бумагу с какими-то предложениями, думает: ага, а кто автор этих предложений, а что за ними стоит и т. д.

— Вы полагаете, если бы та концепция была реализована, перестройка могла пойти по иному пути? Без разрушительных последствий начала 90-х?

— Безусловно! История была бы другой. Результат был бы другим. Коллапса удалось бы избежать[334].


Хотя, справедливости ради, надо сказать, что Яковлев еще в середине 1990 года предупреждал патрона о грозящей катастрофе и даже предлагал ряд откровенно радикальных мер. В записке, адресованной Горбачеву 2 июня, он писал:


Михаил Сергеевич!

Обстановка изменилась. Практически предъявлены ультиматумы с обеих сторон — и справа, и слева. Анализ сложившихся реальностей еще предстоит сделать. Сейчас же необходимы решительные шаги в финансово-экономической сфере:

1. Передать Госбанк в ведение Верховного Совета СССР или Президентского совета.

2. Учредить Президентский фонд стабилизации (как из личных взносов, так и от предприятий и организаций, равно как и от иностранных граждан и организаций).

3. Обменять деньги 1:1, кроме 50- и 100-рублевых купюр. Купюры этого достоинства из обращения изъять.

4. Резко расширить сеть коммерческих магазинов на деликатесные продукты.

5. До конца 1990 года автомашины, морозильники, телевизоры и другие дефицитные промтовары не первой необходимости продавать только с аукционов или через систему коммерческой торговли.

6. Незамедлительно издать Указ Президента СССР об акционерном капитале (проект имеется).

7. Передать все убыточные предприятия в аренду.

8. Немедленно начать распродажу или передачу в аренду мелких предприятий, мастерских по бытовому обслуживанию.

9. Принять на вторую половину года Чрезвычайный бюджет, предусмотрев жесточайшую экономию по всем линиям.

10. Провести земельную реформу.


2.6.90

А. Яковлев[335].


Эта записка осталась без внимания.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное