Александр Яковлев. Чужой среди своих. Партийная жизнь «архитектора перестройки»

Журналист и историк В. В. Огрызко наиболее основательно изучил хранящиеся в разных архивах документы ЦК КПСС того времени. Он полагает, что своей статьей «Против антиисторизма» Яковлев хотел публично откреститься от шелепинской группировки, которую к тому времени уже фактически разгромили. По мнению историка, именно по протекции «железного Шурика» Александр Николаевич получил должность первого заместителя заведующего отделом и затем ориентировался именно на Шелепина. Но теперь настали другие времена, следовало резко поменять курс.

^{Александр Николаевич Шелепин. [ТАСС]}

«Чтобы резко поднять свои акции, Яковлев решил потоптаться на журнале „Молодая гвардия“, — пишет Огрызко. — Еще недавно „Молодая гвардия“ считалась чуть ли не вотчиной Шелепина. Получалось, что, топчась на „Молодой гвардии“, Яковлев вольно или невольно топтался и на своем бывшем покровителе Шелепине, что должны были заметить и оценить Брежнев и Суслов»[84].

Впрочем, есть немного фактов, свидетельствующих о реальном участии Александра Николаевича в шелепинской группировке. Да, возможно, на каком-то этапе он испытывал симпатии к молодому, энергичному руководителю, который, в отличие от Брежнева, хотел перемен в стране и партии (вопрос — каких?).

К этой же версии склонялся и Г. И. Куницын, она изложена в его книге «Девять писем „архитектору перестройки“ Яковлеву». Ниже мы еще обратимся к этой работе, а пока — только о том, как, по мнению автора, первый зам. зав. Агитпропом попал в послы. Куницын, который хорошо знал Александра Николаевича, поскольку в одно время учился с ним в Академии общественных наук, а затем работал на такой же должности в Отделе культуры ЦК, утверждает, что Яковлев стал жертвой борьбы двух группировок в руководстве партии. По его мнению, будущий «архитектор перестройки» делал ставку на секретаря ЦК А. Н. Шелепина, который на всех парах несся к вершинам власти и имел неплохие шансы стать главой коммунистической партии.

«Железный Шурик», как его звали еще с комсомольских времен, вступил тогда «в закулисное единоборство с Брежневым», считая Леонида Ильича очевидным слабаком на арене аппаратных ристалищ. Попутно Шелепин формировал свою будущую команду, и именно он — опять-таки по утверждению Куницына — двинул наверх молодого провинциала Яковлева. Так это или не так, теперь трудно сказать, однако в пользу такой версии говорит следующий факт: Яковлева не два, а почти четыре года мариновали в должности исполняющего обязанности заведующего Отделом пропаганды. Несмотря на его старания, его докторскую степень, отсутствие проколов в работе и абсолютную лояльность «ленинскому курсу». Всего этого оказалось недостаточно. Полноценным завом он в те годы так и не стал.

Брежнев и люди из его окружения с болезненной ревностью относились к любым подозрениям относительно амбиций Шелепина, полагая, что тот намерен сместить Леонида Ильича с должности генсека. В сентябре 1967 года «железный Шурик» был без объяснения причин освобожден от должности секретаря ЦК и отправлен руководить профсоюзами. Затем стали разгонять его команду, причем под раздачу попали и реальные друзья несостоявшегося «бонапарта», и те, кто лишь подозревался в симпатиях к Шелепину.

Г. И. Куницын уверяет, что в приватных разговорах его тогдашний друг А. Н. Яковлев не раз выказывал позитивное отношение к А. Н. Шелепину, отмечал его деловые качества, а в ответ на упреки, что бывший комсомольский вождь и глава КГБ тяготеет к сталинизму, отвечал так: «Это уже прошлое. На самом деле Шелепин — демократ и хочет внедрить у нас двухпартийную систему»[85].

Что же касается амбиций Шелепина, то о них с разной степенью уверенности пишут многие современные историки. Конечно, на фоне старцев и партбюрократов Александр Николаевич Шелепин действительно выделялся и своей энергией, и желанием перемен, он часто играл «не по правилам», а потому рано или поздно был обречен.

Куницын обращается к бывшему другу в своих «Девяти письмах»: «Постепенно все вы оказались в объективе брежневского наблюдения. И началось мягкое удушение всей вашей группы, поставившей на Шелепина»[86].

А вот как об этом «удушении» вспоминал Н. Н. Месяцев, отправленный с должности главы Гостелерадио послом в Австралию: