Александр II и его время: Кн. 1

Из документа чиновника Министерства юстиции по статистическому отделению С. Н. Корсакова мы узнаем, что в день 14 декабря было «убито народа»: генералов — 1, штаб-офицеров — 1, обер-офицеров разных полков — 17, нижних чинов лейб-гвардии Московского полка — 93, гренадерского — 69, /морского/ экипажа гвардии — 103, Конного — 17, во фраках и шинелях — 39, женска пола — 9, малолетних — 19, черни — 903. Общий итог убитых — 1271 человек»⁶⁵.

Из-за поступивших доносов в тот же день — 14 декабря были арестованы на юге 13 человек членов Южного тайного общества⁶⁶. Видя, что заговор раскрыт, прочие члены Южного общества приняли решение действовать с оружием в руках. Они сумели возмутить войска уверением, что Константин Павлович не отрекся от престола.

29 декабря 1825 г. в селе Трилесы началось восстание Черниговского полка, возглавленное членами Южного общества подполковником С. Муравьевым-Апостолом и подпоручиком М. Бестужевым-Рюминым⁶⁷.

Восставшие войска заняли Васильков и оттуда двинулись к Киеву на соединение с другими полками. Посланный навстречу восставшим отряд правительственных войск встретил их залпами картечи, и 3 января 1826 г. восстание на юге было подавлено.

После разгрома обоих восстаний к следствию было привлечено 579 человек. Пятеро руководителей — П. И. Пестель⁶⁸, С. И. Муравьев-Апостол, К. Ф. Рылеев, М. П. Бестужев-Рюмин и П. Г. Каховский 13 июля 1826 г. повешены. 121 человек сослан на каторгу и на поселение в Сибирь. Репрессиям подверглись также более 3 тысяч солдат.

Наиболее активные участники выступлений из числа солдат были прогнаны сквозь строй, некоторые выжившие сосланы в Сибирь на каторгу или поселение.

Штрафной Черниговский полк и другой сводный полк из деятельных участников восстания были сосланы на Кавказ, где в то время велись энергичные военные действия.

Восстание декабристов⁶⁹ стало первым открытым выступлением с оружием в руках с целью свержения самодержавия и ликвидации крепостного права. Оно, несомненно, оказало сильное влияние на Николая I и его семью. Самодержец назвал 14 декабря роковым днем. «Видя, что дело становится весьма важным и не предвидя еще, чем кончится, — признавался Николай Павлович, — послал я Адлерберга с приказанием к шталмейстеру (заведующий царскими конюшнями. — Авт.) князю Долгорукому готовить загородные экипажи для матушки и жены и намерен был в крайности выпроводить их с детьми под прикрытие кавалергардов в Царское Село»⁷⁰.

Во время событий на Сенатской площади обе императрицы находились в обществе историографа Карамзина, который по своим дружеским отношениям к царской семье имел право утешать цариц и был свидетелем их слез. «Государь прислал предупредить свою супругу, — пишет Яковлев, — что он вынужден сделать несколько пушечных выстрелов, но, несмотря на это предупреждение, выстрел до того поразил Александру Федоровну, что у нее с тех пор на всю жизнь осталось нервное движение на лице. Мать и супруга слились в одну общую молитву, которую прервал генерал Толь⁷¹ возгласом: «Государь идет». Александра Федоровна бросилась навстречу к мужу, обняла его и мысленно благодарила Бога за спасение Николая.

Вечер этого дня Николай Павлович провел в своей семье. «Какое начало царствования!» — воскликнул он в одно время со своей женой»⁷². Императрица начала писать письмо к отцу, описывая события дня, но перо выпало из ее рук и она почти без чувств упала тут же, от усталости и потрясения пережитых ею волнений.

Александра Федоровна 15 декабря 1825 г. восклицала о пережитом: «Боже! Что за день! Каким памятным он останется на всю жизнь! Я была совсем без сил, не могла есть, не могла спать, лишь совсем поздно, после того как Николай успокоил меня, сказав, что все тихо, я легла и спала, окруженная детьми, которые тоже провели эту ночь как бы на бивуаках. Три раза в течение ночи Николай приходил мне сообщить, что приводят одного арестованного за другим и что теперь открывается, что все это — тот самый заговор, о котором писал Дибич. В 3 часа Милорадович скончался. Мне день 14-го представляется днем Промысла Божия, так как эта открытая вспышка даст возможность скорее и вернее установить как участников, так и самые размеры заговора»⁷³.

Мы знаем, что участников заговора Николай I так и не простил до самой своей смерти.

Прощение декабристы получили уже от его сына Александра Николаевича, который манифестом 12-го декабря 1825 г. в семилетием возрасте был провозглашен наследником всероссийского престола⁷⁴.

На всю жизнь Александр Николаевич сохранил впечатления от дня восстания декабристов. На «маленького Сашу» — так звали его в императорской семье — надели Андреевскую ленту и вывели к построенному на дворе гвардейскому саперному батальону. Император, обратясь к саперам, просил их полюбить его сына, как сам он любит их. Потом передал его на руки находившимся в строю Георгиевским кавалерам, приказав первому человеку от каждой роты подойти его поцеловать. «Саперы с кликами радости и восторга, — отмечает Корф, прильнули к рукам и ногам наследника»⁷⁵.