Александр II и его время: Кн. 1

Чудеса храбрости совершали лейтенант Николай Бирюлев, боцман Степан Буденко, матросы Игнатий Шевченко, Федор Заика, Петр Кошка¹⁰⁷, солдаты Афанасий Елисеев, Яков Махов и многие другие. Кошка участвовал в 18 вылазках, взял в плен и привел в город 6 неприятельских солдат.

Лейтенант Н. А. Бирюлев в течение нескольких месяцев подряд почти каждую ночь принимал участие в вылазках, командуя отрядом добровольцев. На одной из вылазок, когда он столкнулся лицом к лицу с несколькими вражескими солдатами, матрос Игнатий Шевченко бросился вперед и грудью заслонил любимого командира от вражеских пуль.

Обычно вылазки предпринимались отрядами по 100—200 бойцов, в отдельных случаях в них участвовали целые полки. Такие действия наносили серьезный урон противнику, мешая осадным работам и заставляя его постоянно находиться в изматывающем напряжении и тревоге. Пластуны же научили пехотинцев, ходивших в охотники, следующему приему. Сначала они подползали к вражеской траншее, шагов за тридцать останавливались, давали залп и с криком «Ура» снова падали; как только неприятель ответит на залп, они с новым криком «Ура» быстро бросались в траншеи и шли в штыки.

Контр-адмирал Ф. М. Новосильский¹⁰⁸ сетовал на то, что подчиненные ему флотские артиллеристы не выполняют его приказа об отводе их в тыл на отдых, «изъявляя готовность защищаться и умереть на своих местах».

Великий хирург Н. И. Пирогов писал из Севастополя, что едва ли не каждый раненый из находившихся в его лазарете «горюет не о потерянной руке или ноге, а скорбит душой о том, что не может остаться в рядах своих товарищей». Многие из раненых по этой причине вовсе не ложились в лазарет, а сделав наскоро перевязку, оставались в строю. Раненный в руку матрос Колпаков отказался покинуть свое орудие, заявив командиру: «Помилуйте, ваше благородие, разве одною рукой нельзя действовать?»

Неутомимо работавший Пирогов, ежедневно выполнявший по 10-12 сложнейших операций, возбуждал «в других одушевление и ревность к труду¹⁰⁹.

Сестра милосердия А. М. Крупская писала, что Пирогов, «как родной отец о детях, так он заботился о больных, и пример его человеколюбия и самопожертвования сильно на всех действовал, все одушевлялись, видя его; больные, к которым он прикасался, как бы чувствовали облегчение... Солдаты прямо считают Пирогова способным творить чудеса. Однажды на перевязочный пункт несли на носилках солдата без головы; доктор стоял в дверях, махал руками и кричал солдатам: «Куда несете? Ведь видите, что он без головы». «Ничего, ваше благородие, — отвечали солдаты, — голову несут за нами; господин Пирогов как-нибудь привяжет, авось еще пригодится наш брат-солдат...»¹¹⁰

Наряду с докторами и фельдшерами самоотверженно трудились и гибли от болезней и бомб сестры милосердия Крестовоздвиженской общины¹¹¹. Многие севастопольские женщины и дети с риском для жизни приходили на бастионы и батареи, принося пищу и воду бойцам. Они же участвовали в инженерных работах, оказывали нередко и первую медицинскую помощь раненым. Десятки пострадавших от вражеских пуль и бомб были спасены 18-летней дочерью матроса Дашей Севастопольской¹¹² и молодой женой офицера Елизаветой Хлапониной.

Благодаря изобретательности и энергии Тотлебена защитники города не только не ограничились обороной первой линии укреплений, но даже под огнем союзников постоянно продолжали продвигаться вперед последовательными апрошами¹¹³. В самый разгар осады города защитники его воздвигли перед Малаховых курганом знаменитое укрепление — Зеленый курган. Даже Ф. Энгельс, находящийся за тысячи километров от Севастополя и получающий в основном одностороннюю западную информацию, сумел высоко оценить значение создаваемых русскими полевых укреплений перед главной оборонительной линией. В марте 1855 г. он отмечал: «Сооружение за последнее время на Малаховом кургане и перед бастионом Корнилова выдвинутых вперед укреплений не имеет себе равных в истории осад и характеризует их организаторов как первоклассных специалистов в своей области»¹¹⁴.

Генерал Пелисье в письме к Наполеону III от 29 июня 1855 г. довольно верно обрисовал тот странный характер, который получила осада Севастополя благодаря смелости обороняющихся.

«Что представляет собой осада Севастополя? — писал он. — Это безостановочная борьба двух армий, которые двигаются друг против друга, создавая окопы, устанавливая батареи и оспаривая друг у друга обладание бранным полем, разделяющим их с самого начала, подобно тому как противники оспаривают друг у друга решающие позиции во время сражения. Это — бой, продолжающийся безостановочно в течение восьми месяцев... Каждый раз, когда мы останавливаемся, неприятель начинает наступать на нас...»¹¹⁵