Читаем Александр Македонский полностью

У начала дельты Инда, недалеко от современного Хайдарабада, армия под командой Гефестиона укрепила Паталу (близ Татты) в 155 километрах к востоку от Карачи, соорудила арсенал и порт с пристанями и доками, выкопала колодцы, призвав поселиться вместе с греками всех бездомных Синда. Затем Александр в сопровождении своих друзей спустился на сотню километров по течению Инда: «Отыскав там (в дельте) два острова (Килутру? и скалу Абу-Шаха?), он принес на них богатые жертвы богам [моря, а также Амону], сопровождая возлияния тем, что швырял в воду множество больших золотых сосудов. А сложив жертвенники Фетиде и Океану, он дал понять, что начатый поход завершен» (Диодор, XVII, 104, 1). Было начало июля 325 года. Спуск к морю от Никеи-Харанпура продолжался семь месяцев, и взаимодействие между различными частями армии было превосходным.

Здесь Александр повернул обратно и поднялся по течению реки до Паталы. Он задержался в ней на несколько недель, чтобы организовать колонию, просмолить суда и подготовить возвращение всех трех частей его огромной армии в максимально благоприятных условиях. Александр обследовал левый рукав дельты Нила. Выходу флота в открытое море препятствовала мель. Царь дотошно выяснил, как наиболее коротким южным путем добраться до столиц Персии Персеполя и Суз. Он повелел сатрапам выслать провиант по пути его следования, а Леонната и его отряд отправил в качестве авангарда копать колодцы. Александр запасся максимальным количеством зерна и фуража, поскольку намеревался совершить переход в лучший сезон и сделать это с куда большей осмотрительностью, чем его предшественники — царица Ассирии Семирамида (ок. 810–807) и Кир Великий, основатель империи (ок. 560). Географ Страбон (XV, 1,3), основываясь главным образом на мемуарах Аристобула, говорит, что Александр вышел из Паталы летом, когда можно было надеяться, что муссонные дожди наполнят речные русла и колодцы, то есть, вероятно, в начале сентября 325 года. Неарх с 10 тысячами людей и приблизительно 120 кораблями не должен был отплывать в направлении Персидского залива, пока не зайдут Плеяды (ок. 5 октября 325 г.[10]), что знаменует начало навигации в Индийском океане.

Чтобы не впасть в дешевую патетику или живописательность, достаточно процитировать Квинта Курция (IX, 10, 4–8), который воспроизвел путевой журнал армии, двигавшейся в направлении Гедросии, современного Белуджистана: «Александр вел свои войска (то есть около 25 тысяч человек, а также весь сопровождающий обоз) по суше. В девять переходов он добрался до области арабитов (регион современного Карачи), а затем за столько же дней — в область гедросиев (Белуджистан). Гедросии — свободное племя, на народном собрании они постановили сдаться, однако по условиям сдачи им было лишь поручено доставить провиант. На пятый день войско вышло к реке, которую туземцы называют Араб (ныне Хаб). Отсюда началась пустынная и безводная область. Пройдя ее, Александр вышел в область оритов (со столицей Рамбакией в долине Порали). Там он передал бóльшую часть войска Гефестиону, а легковооруженных поделил с Птолемеем и Леоннатом. Сразу тремя колоннами они принялись опустошать область индийцев и завладели богатой добычей. С теми, кто жил у моря, разделался Птолемей, со средними — сам царь, а с остальными — Леоннат. И в этой области Александр основал город (Александрию Оритскую, портом которой служила Кокала при впадении Порали в море в 100 км к северо-западу от Карачи), переселив в него арахосиев. Отсюда царь пришел в область индусов приморья (то есть тех, кого в источниках именуют ихтиофагами, потому что они сами и их стада кормятся исключительно рыбой), представляющую собой пространный пустынный край, который не имеет никаких торговых связей даже с ближайшими соседями».

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное
Русский крест
Русский крест

Аннотация издательства: Роман о последнем этапе гражданской войны, о врангелевском Крыме. В марте 1920 г. генерала Деникина сменил генерал Врангель. Оказалась в Крыму вместе с беженцами и армией и вдова казачьего офицера Нина Григорова. Она организует в Крыму торговый кооператив, начинает торговлю пшеницей. Перемены в Крыму коснулись многих сторон жизни. На фоне реформ впечатляюще выглядели и военные успехи. Была занята вся Северная Таврия. Но в ноябре белые покидают Крым. Нина и ее помощники оказываются в Турции, в Галлиполи. Здесь пишется новая страница русской трагедии. Люди настолько деморализованы, что не хотят жить. Только решительные меры генерала Кутепова позволяют обессиленным полкам обжить пустынный берег Дарданелл. В романе показан удивительный российский опыт, объединивший в один год и реформы и катастрофу и возрождение под жестокой военной рукой диктатуры. В романе действуют персонажи романа "Пепелище" Это делает оба романа частями дилогии.

Святослав Юрьевич Рыбас

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза / Документальное