Александр Македонский

Вполне возможно, что этот слух был запущен самим Филиппом в 337 г. до н. э., чтобы оправдать его развод с излишне активной женой, а также для того, чтобы лишить Александра наследства. Однако теперь Александр сам решил воспользоваться этими слухами для собственной пользы. Древние верили в то, что злые духи иногда появляются в образе змеи, однако в греческих мифах рассказывается также о том, что и сам Зевс однажды принял вид гигантского змея, чтобы соблазнить богиню Персефону. Сам Александр к тому времени достиг такого могущества, что для него теперь было и не очень-то важно, настоящий отец ему Филипп или нет. Однако он вполне мог использовать уже известные многим слухи для того, чтобы убедить всех, что и он, подобно Гераклу, является внебрачным сыном Зевса.

_{На картине Джулио Романо изображено зачатие Александра Зевсом и Олимпиадой}

Оракула Амона хорошо знали в Греции, и многие считали, что он говорит от имени самого Зевса. Греки также прекрасно помнили, что их герой Геракл некогда спрашивал у него совета, поэтому визит в этот храм был такой возможностью, которую Александр не мог упустить. К тому же поскольку теперь он стал египетским фараоном, то не сомневался, что оракул официально признает его, по крайней мере, воплощенным Гором. А в глазах его греческих подданных это признание автоматически означало то же самое, что стать самим Гераклом. Словом, если идея посетить оазис действительно принадлежала Барсине, то это как нельзя лучше доказывает слова Плутарха, который называл ее умной и целеустремленной женщиной. Признание Александра сыном верховного бога сразу греческими и египетскими жрецами создавало великолепный прецедент накануне продолжения войны в собственно Персии. Противникам Дария предлагалась отличная возможность признать своим царем Александра, который отныне становился воплощенным Митрой.

Путешествие через Сахару до оазиса Сивы длилось месяц, оказалось чрезвычайно изнурительным, однако оно стоило того. Согласно Юстину, все прошло именно так, как надеялся великий полководец:

Едва он вошел в храм, жрецы приветствовали его как сына Амона. Александр, довольный тем, что бог усыновил его, повелел отныне относиться к нему как к сыну бога… На третий заданный вопрос ему сказали, что ему обеспечены успех во всех войнах и владычество над миром. Оракул также сказал его спутникам, что они должны относиться к Александру не как к царю, а как к богу.

По сообщениям всех историков, известно, что и греки и македоняне довольно охотно признали Александра возродившимся Гераклом. Несколько по-новому звучала мысль о том, что Александр, вообще-то, потомок Ахилла и наделен его мужеством и силой, однако на самом деле он — это возродившийся Геракл. Но далеко не всем его подданным понравилась идея о том, что их повелитель сын бога. Едва Александр в марте 331 г. до н. э. возвратился в египетскую столицу Мемфис, как ему сообщили, что иудеи в городе Самария объявили его язычником и идолопоклонником и подняли восстание. Шестимесячные каникулы закончились…

Восстание было подавлено быстро — уже в мае 331 г. до н. э., после чего Александр возвратился в финикийский Тир. Однако там он получил новые тревожные вести: Дарий собирает огромную армию и находится в городе Гавгамелы в 750 километрах к северо-востоку (территория современного Северного Ирака). По сведениям лазутчиков, войско Дария уже насчитывало около 200 000 воинов. Македонская армия вполне могла считаться лучшей армией в мире, она превосходила персов в вооружении и боевой выучке, однако даже ей вряд ли было по силам выдержать подобное численное превосходство врага. Это заставило серьезно задуматься многих военачальников Александра, и теперь все, о чем они думали, это возвращение домой. Однако у царя были другие планы. Он выжидал до середины лета, пока к нему не подошли подкрепления из Македонии в количестве 15 000 воинов, и к концу июля его армия насчитывала около 40 000 пехотинцев, 7000 всадников. Обоз состоял из более чем 2000 повозок. Тем не менее у Дария было по-прежнему почти четырехкратное преимущество в людях, с которыми он вот-вот собирался выступить на запад из Гавгамел. Любой другой полководец в такой ситуации либо начал бы отступление, либо попытался бы закрепиться на какой-нибудь прочной позиции, хоть в том же Тире, чтобы измотать врага в ходе длительной осады. Однако Александр решил атаковать.