Александр Македонский

В Арии взбунтовавшийся сатрап Сатибарзан, а затем и Арсак были смещены, а назначен грек Стасанор, который, впрочем, в 328 г. до н. э. принял сатрапию тапуров и мардов, чей сатрап Автофрадат сделал попытку отделиться. В Бактрии старый Артабаз выглядел неспособным справляться с ситуацией партизанской войны Спитамена и вынужден был в 328-327 гг. до н. э. оставить свой пост, который был передан македонянину Аминте. И наконец, на момент отправки Александра в Индию наиболее важные в стратегическом отношении сатрапии управлялись напрямую (Бактрия, Согдиана, Арахосия) или косвенно (Мидия, Парапамис) македонянами или персами, чья верность была вне сомнений.

Вербовка персидского контингента проводилась столь же прагматично и столь же осторожно. Военные действия и партизанские войны, которые шли в восточной части Персии, быстро убедили Александра в необходимости позаимствовать у противника вооружение и методы. Отсюда, например, создание корпуса пеших лучников и корпуса конных лучников (гиппотоксотов), которые сыграли большую роль во время индийской кампании. Более того, несмотря на поступающее подкрепление из македонян и греческих наемников, Александру требовалось все больше и больше пеших воинов и всадников. Поэтому он пополнял личный состав прославленной македонской кавалерии рекрутами Согдианы и Бактрии. Следует уточнить, что до возвращения из Индии эта кавалерия не входила в македонское войско и существовала в форме отдельного корпуса. Македонская кавалерия не потеряла ни привилегий, ни своей монополии победоносной армии.

Точно так же перед отправкой в Индию (вероятно, в Бактрии) он принял решение рекрутировать 30 000 молодых персов в восточных сатрапиях. Они должны были выучить греческий язык и пройти подготовку для службы в македонской армии. Квинт Курций (VIII, 5, 1) писал, что молодые персы выступали в качестве заложников в руках Александра. Подобный вывод был верен в течение недолгого времени. Отправляясь в Индию, царь хотел быть уверенным в спокойствии с таким трудом покоренных им сатрапий. В перспективе замысел Александра, несомненно, был шире. Конечно, именно институты империи Ахеменидов послужили прообразом нового военного подразделения, которое спустя несколько лет будет преобразовано в фалангу.[53]

3. Свадьбы и колонизация.

С того момента Александр пытался двигаться дальше в этом направлении. С этой точки зрения наиболее впечатляющим поступком стала его женитьба на Роксане, дочери знатного перса Оксиарта, который еще недавно оказывал ему сопротивление на «Согдийской скале» (весной 327 гг. до н. э.). Как действовал Александр? Он притворился «влюбленным с первого взгляда» (Тарн отрицает такую возможность по нравственным причинам!) царем, которого влечет к прекрасной царевне. Античные авторы не скрывают, что эта свадьба носила отчетливый политический характер. Впоследствии многие из окружения Александра повторили поступок царя. Союз с Роксаной совершенно явственно ознаменовал наступление нового этапа в политике тесного сотрудничества с персидско-иранской знатью. В частности, его тесть Оксиарт был назначен сатрапом в Парапамис. Кроме того, следствием этой свадьбы стало быстрое привлечение на сторону царя представителей персидской знати в той мере, в какой этот брак мог быть воспринят (и справедливо) как доказательство намерений длительного сотрудничества с местной знатью.

Но с другой стороны, этот шаг лишь усилил оппозиционные настроения среди части македонской знати. Тем не менее ход свадебной церемонии показал, что Александр не собирался идентифицировать себя с персидской знатью. На самом деле, вопреки распространенному мнению, был избран не персидский ритуал, а македонский.[54] Этот выбор красноречив: не македонцы должны терять свою национальную самобытность, а персы должны перенимать македонские обычаи. В том же духе происходило рекрутирование 30 000 персов (которые обучались военному делу на македонский манер и изучали греческий язык).