Александр Македонский. Его жизнь и военная деятельность

Персидская же монархия в это время представляла внешнюю мощь, небывалую со времени Ксеркса. На необъятном пространстве от ливийских песков до Паропамиза и от Сырдарьи до Индийского океана она вмещала многочисленные страны, населенные народностями разнообразнейших бытов, религий и культур. Тут были египтяне, греки, финикияне, армяне, персы, мидяне, вавилоняне, фракийцы, скифы, обитатели Бактрии, Гедрозии, Дрангианы, Арии, Согдианы и масса других. Это было тело огромное и пестрое, но вместе с тем лишенное того объединяющего начала, которое делает из человеческого общества компактный организм, а не механически составленный агломерат. Разбитая на множество отдельных, почти самостоятельных сатрапий, не соединенных ни историческими традициями, ни общим национальным чувством, Персия держалась в целости лишь благодаря инертности, столь свойственной дикому Востоку, ее частей и сравнительно легкому правительственному режиму, оставлявшему в большинстве случаев неприкосновенными местные нравы и обычаи. Механизм центральной власти никогда не был силен: громоздкий и медленно двигавшийся, он, несмотря на внешний абсолютизм царей, предоставлял значительную свободу наместникам и даже населению провинций; но связь между последними слабела еще и оттого, что на престоле нередко восседали неспособные люди, более преданные созерцанию своего могущества, нежели консолидации его. Дарий Кодоман, теперешний владыка Персии, и был именно таков: посаженный на престол евнухом Боагасом, отравившим двух его предшественников, он был игрушкою своих жен и собственного тщеславия и, проводя дни среди своих сокровищ, не хотел ни о чем слышать, ничего видеть. Только тогда, когда Филипповы полководцы Аттал и Парменион стали действовать в Малой Азии, решился он принять кое-какие меры и поручил двум родосцам, Ментору и Мемнону, организацию обороны. Смерть врага на время прервала приготовления, но весть о готовящемся нашествии Александра вновь вывела Дария из его апатии и заставила его нехотя возобновить операции.

Александр выступил в поход весною 334 года до н. э., имея с собою лишь 70 талантов (талант – около 2400 руб.) деньгами, 30 тысяч пехоты и четыре с половиной – конницы. С такими незначительными средствами мечтать покорить мир казалось смешным, но Александр не совсем ошибался, когда говорил друзьям, что ему, кроме надежд, ничего не надо; за ним стоял его гений и удивительная организация армии. Ядро ее составляла знаменитая фаланга, введенная и сформированная Филиппом по идее Эпаминоида. Она являлась результатом всего накопленного опыта греческого тактического искусства и представляла величайшую боевую силу древности вплоть до появления на сцене римских когорт. Ее единицей было каре из 256 человек, расположенных в 16 линий по 16 человек вглубь, в интервалах три фута друг от друга. Одетые в панцири и наколенники, с коротким мечом сбоку и небольшим круглым щитом на левом локте, фалангеры держали обеими руками длинную пику в 21 фут, утолщенную на одном конце так, чтобы центр тяжести ее лежал на расстоянии 15 футов от острия. Первые пять человек линии держали ее наперевес так, чтобы острия пик выходили за фронт на 15, 12, 9, 6 и 3 фута соответственно, в то время как остальные 11 человек клали ее на плечи стоящих впереди них. В результате получалась живая, хотя и не совсем подвижная стена, неприступная в обороне и страшная в натиске. Единственно, что могло ее опрокинуть, это нападение с фланга, но с этой стороны ее защищали всегда конница и легкая пехота, вооруженная дротиками и длинными мечами.