Александр Македонский и Таис. Верность прекрасной гетеры

Поход по горам, особенно переход через перевал Паропамис (Гиндукуш) оказался таким тяжелым и ужасным, что Таис была близка к отчаянию, убеждая себя, что за каждыми горами когда-то появятся цветущие равнины… Смысл жизни, поиски которого так занимают нас, вдруг прояснился сам собой: мы живем, чтобы жить! Вся палитра жизненных целей сузилась до одной простой — выжить! Когда же после 17 дней ужаса войска спустились в равнину, Таис постаралась поскорее забыть этот холод, голод, эти бури, этих обмороженных, обессиленных, полуобезумевших людей, слепнущих и теряющих разум на высоте 4000 метров, падающих в снег с одной мыслью — отдохнуть, то есть замерзнуть навсегда.

Таис тщательно готовилась к этому маршу. Однако и ей не удалось предусмотреть все возможные неожиданности и опасности. Сухари, вяленое мясо, сухофрукты и орехи были упакованы в разных местах и в достаточном количестве. И хотя два из трех груженых мулов Таис сорвались в пропасть, еды хватило, не пришлось, как другим, есть тошнотворную сырую конину. Взятый в путь хворост частично украли, а остатки пришлось отдать на приготовление общественной пищи. Последние пять дней костров вообще не жгли, не было топлива. Караван растянулся на много десятков километров, связи между его отдельными частями не было, никто не знал, что происходит в авангарде, что в хвосте длинного людского потока. Таис шла с отрядом Птолемея, пока в темноте и пурге не потеряла македонца из виду. Через пару часов он чудом разыскал ее, окоченевшую, ослабшую, искавшую защиту от вьюги в забитой людьми пещерке. Она чуть не отморозила себе пальцы на ноге.

Потом, когда все было действительно позади, и они снова могли шутить, Птолемей подначивал ее: «Ты мне жизнью обязана». На что она отвечала: «Ну, не жизнью, а этим пальцем».

Выйдя, наконец, в Бактрию[34], армия Александра не застала там Бесса. Он бежал через Окс (Амударья) в Наутаку, оставив за собой вместо цветущих равнин, которыми грезила Таис, выжженные, опустошенные земли. Главные города Бактрии — Аорн и Бактра — удалось взять с ходу. Преследуя Бесса, армии пришлось двигаться через пустыню, снова испытывая лишения и нехватку воды. Получилось по пословице — «Спасаясь от дыма, попадешь в огонь»: из холода и голода снегов Гиндукуша они попали в жару и жажду песков. Зато пятидневная переправа через широкий, в 6 стадий (1100 м), Окс на надутых шкурах и набитых соломой палатках удалась без потерь.

Судьбе было угодно сыграть с Бессом такую же злую шутку, какую он сыграл с Дарием. Его афера закончилась для него предательством сподвижников — Спитамена и Датаферна, которые выдали македонцам место, где скрывался преданный предатель. Чести пленить Бесса удостоился Птолемей. Бесса отправили в Экбатаны, где родственники Дария исполнили долг кровной мести и казнили цареубийцу, разорвав его тело на куски и раскидав их пращами по пустыне.

Больше желающих соперничать с Александром за звание царя царей не было. Зато появился новый враг — недавний союзник и друг, ставший для солдат Александра истинным кошмаром, — уже известный Спитамен. Он не только перетянул на свою сторону согдийскую и бактрийскую знать, но и сумел разжечь народную войну. Он быстро уяснил, что ни одна армия не в состоянии одолеть Александра на поле битвы. Этого можно добиться только действуя тайно, наскоками, партизанскими методами: неожиданно нападая на обозы и гарнизоны, на малочисленные отряды.

С таким упрямым и коварным сопротивлением Александру еще не приходилось сталкиваться. Замирение территорий вылилось в кровопролитную и жестокую двухлетнюю войну принесшую много крови, горя, потерь и трагедий личного плана.

Сразу после взятия Мараканды (Самарканд) — утопающей в садах столицы Согдианы (Узбекистан), Александр столкнулся с новым сопротивлением: около 30 тысяч повстанцев закрепились на неприступной скале, которую македонцам удалось взять с большим трудом. Сам Александр был серьезно ранен в бедро.

Подавив основные очаги борьбы и заняв крупные города, Александр надеялся, что война закончена. В подтверждение его надежд в его лагерь на стремительном Яксарте (Сырдарья) прибыли послы от саков и скифов — доителей кобылиц, воспетых еще Гомером. На этом месте, на заросшем золотистыми тополями и ветлами берегу, Александр планировал создать Александрию Эсхату-Крайнюю (Ходжент). Его предок Геракл дошел до этих мест, считавшихся восточным концом мира, и оставил в память о себе каменные колонны. Александр оставил город. Царь приказал местным князьям собраться в бактрийских Зариаспах, чтобы заключить с ними мир. Но те поняли его приглашение в соответствии со своими представлениям о чести, а именно как коварную западню. Они перебили послов Александра, его гарнизоны и подняли мятеж, засев в семи городах. В их главе стали Спитамен и Катен.