Александр Морозов-младший. Лучший (СИ)

Знаете, что самое забавное было в этой ситуации? Соревнования её женишков продолжались. Как то мы вышли гулять в парк, ну точнее мы гуляли вообще везде, но в этот раз забрёли в парк. И увидели там конкурс стрельбы из лука. Все было на самом высшем уровне — судьи, десятка участников, мастер, словно она уже не была отдана.

Мы шли по дорожке вдоль серого камня корпуса. Листва с деревьев осыпалась, трава желтела, природа готовилась умереть, чтоб заново переродиться весной. Признаться, мне нравился звук с которой стрела врезалась в мишень, такой некий отдельный вид наркотика для военного человека.

Лиса блистала в своём облегающем комбинезоне при солнечных лучах и весело рассказывала о её поездке в дом для одиноких военных на пенсии. В её обязанности принцессы входило посещение разных мест и меня пугала эта возможность для меня.

— Минус один — скосил! — услышал я голос Мити, а потом и увидел. Он стоял рядом с мастером и оценивал выстрелы. Да у меня так украдут всех ребят!

Парень, к которому он обращался возмущённо вспыхнул и что то затараторил. Мы повернули вправо и теперь шли параллельно поляне, где они стреляли, нас пока не заметили, но это было не сложно.

— По твоему приказу посадили? — спросил я, указывая на рассадник роз.

— Нет, это мы с мамой в детстве сажали, — вздохнула она. — Было весело, мы вообще много чего в саду этом посадили. Правда, маме никогда не нравилось в нем возится, только ради меня она старалась. А потом я «выросла».

— Я провел детство среди детдомовских детей и… Вообще должен тебе кое что рассказать, — начал я, чуть помолчав, и как можно мягче выкинул козырь про то, что мама жива. Лиса приняла её с героическим спокойствием, но я видел как в ней бушуют эмоции.

— Значит, ты вырос с матерью и Малом?

— Да, — подтвердил я и улыбнулся, — а потом родились сестры и брат.

— У тебя большая семья, — выдохнула она со смесью зависти и восхищения.

— Она намного больше. Весь детдом был моей семьёй, все дети. А сейчас — вся армия. Согласись, неплохой апгрейд, — попытался я развеет эту грусть.

«Развелась» она в самом прямом смысле, чем я мог ожидать. Послышался свист и я на чистом автомате вытянул руку и поймал у её плеча стрелу. Всё замерли. Я медленно поднял взгляд на застывших стрелков, которые задержали дыхание от ужаса.

— Метко. Но все-таки девятка, в плечо ведь, — прокомментировал я.

Напряжение упало, как месячная норма снега в декабре. Принцесса, возмущенная моей фразой, усмехнулась и слегка пнула меня одновременно.

— Ваше Величество! Мы пришли сюда посмотреть на эту битву за ваше сердце? — спросил мастер, тоном тамады.

Митя усмехнулся, а я еле сдержался.

— Неет, — сладко протянула она, наслаждаясь тем, что больше не надо перед ними притворяться.

— Какая жалость! — бросил он и приказал продолжать. При этом вытянулся по струночке и заговорил более официально. Индюк.

Мы продолжили с Лисой прогулку по дорожке, но теперь когда нас заметили это было не так приятно.

— Ал… А после свадьбы ты останешься здесь? — тихо спросила Лиса. Я в ступоре стал крутить в руке стрелу.

— Я не знаю… Не хотел бы… Ну ты понимаешь, я не создан для дворца! Малый дворец хоть и называется почти так же, но в отличие от этого военное место. Где люди не шляются без дела, не притворяются. Хоть сейчас и закончилась война, ещё куча дел, — выдохнул я.

Прежде чем Лиса успела что-то ответить я заметил, как появились Альберт с Макаром. Оба сперва заметили Митю и смешным шагом направились к нему, тот навстречу. Обменявшись парой фраз, Митя указал на меня и майора с капитаном как то подозрительно недобро переглянулись и направились ко мне.

— Ваше Величество, — кивнул Альберт. — Генерал… Вы срочно нужны там. Приехали наши из Малого дворца.

— Ну и что мне их встретить с хлеб-солью что ли, — усмехнулся я недоумевая.

— Нет, но… — вставил Митя. — Пойдёмте короче, пожалуйста!

Я покорно последовал за ними, на прощанье кинув взгляд на Лису. Нас провожали заинтересованными взглядами. У поворота я не выдержал и остановил их:

— Алик, что происходит?

— С ними прибыл Коваль — выложил Макар за него так, словно отворачивая удар от него.

О Святые. Эта фамилия врезалась в меня, как Титаник в айсберг. И ребята абсолютно точно поймали момент, когда отступить от меня, потому что тьма мгновенно окутала лентами от ног до шеи. Я слышал как сердце гулко било в груди. Это был страх. Но через секунду это уже была ярость. Стрела в моей руке переломилась пополам.

— Ну-ка пошли исповедуем его перед смертью, — мой голос был не тих и неспокоен.

Как ребята угадали, меня едва не трясло, пока я полубегом шёл к площадке, где расседлались Гриши. Коваль стоял где то в центре, я пока его не увидел. Но зато они увидели меня. Действительно тяжело не увидеть, когда тебя оплетает кокон тьмы, это я так закрыл от чужих глаз наш маленький разговор. Не удивлюсь если некоторые считали меня мёртвым, приятно показать, что очень даже жив.