Александр Н. Жизнь в волшебном мире (СИ)

- Ты же знаешь, Сириус, зачем я сюда прихожу.

В глазах Блэка мелькнуло нечто, похожее на беспокойство.

- Ребят, чего сидеть в этой пыльной конуре? Такой день! Идемте к озеру! – преувеличенно бодро заявил Сириус.

- К озеру? Звучит просто замечательно, - подхватил Саша и махнул рукой.

- Почему мы оставили профессора Люпина там? – недоумевал Рон, идя вместе с ними по коридору. – Зачем ему там сидеть, если можно гулять и наслаждаться жизнью.

- Как-нибудь потом объясню, - шепнул ему Саша.

- Нет, объясни сейчас, - настаивал Рон.

- Дай только из норы выберемся, я сразу тебе все объясню.

Они расположились под деревом на берегу озера, открыли свои бутылки и Рон выжидающе уставился на Сашу.

- Рон, все в порядке? – спросил Сириус.

- Почему профессор Люпин с нами не пошел?

- Это очень тяжело понять, - осторожно начал Блэк.

- Да просто потому что он оборотень, - в один голос заявили Саша и Гермиона.

- Вы знаете? – пораженно уставился на них Сириус.

- Судя по всему, ты тоже, - хохотнул Саша. – Лично я понял это на Рождество, когда он не пришел на ужин. Тогда я подумал, что он частенько болеет. Вот взять даже тот матч, когда на поле пришли дементоры. Люпин тогда тоже был нездоров. Я прикинул – заболевает раз в месяц. А потом я добыл лунный календарь. И все встало на свои места.

- Молодец, - Сириус кивнул. – А ты, Гермиона?

- Когда Снейп задал нам реферат про оборотней.

- Сволочь, - процедил Сириус. – Снейп хотел, чтобы кто-то догадался и рассказал всем. Тогда Люпина бы уволили.

- Я никому не говорила, - тихо сказала Гермиона. – Только вам сейчас – и все.

- Я тоже.

- Один я не понял этого, - вздохнул Рон.

- Погоди-ка, Сириус. Вы ведь дружили, да? Вы вчетвером?

- Ну да.

- А скажи-ка, Сириус, твои анимагические способности никак не связаны с болезнью Люпина?

- Догадливый. Весь в отца, - довольно кивнул Сириус. – Конечно, связаны. Мы точно так же, как и ты, в свое время догадались о причине, по которой Ремус иногда пропускает занятия. Он признался, что его уводят в комнату под Ивой. Мы знали, что пока мы в человеческом облике, он для нас опасен. Но для животных…

- И вы стали анимагами?

- Да. Питер – самый верткий, отключал Иву, чтобы мы могли пройти. Я по виду ближе всего к волкам, мог вразумить Ремуса-волка. Ну а если уговоры не помогали, подключался твой отец. Джеймс.

- И в кого превращался Джеймс? – Саша даже забыл, что должен говорить «отец».

- В оленя. Большой, красивый, и – что немаловажно – сильный зверь мог остановить даже волка. Ох, какими побитыми мы иногда приходили с этих прогулок. Мадам Помфри никак не могла сообразить, где мы постоянно ранимся.

Саша допил свою бутылку и посмотрел на гладь озера.

- То есть, Лунатик – это профессор Люпин. Хвост - Петтигрю. Ты, должно быть, Бродяга. А отец, - тут Саша не допустил оплошности, - Сохатый.

- Карта. Да, мы ее создали, - кивнул Сириус. – За все те ночи, что мы бродили по окрестностям, мы неплохо их изучили. До того как стать анимагами, мы много раз гуляли по школе под мантией твоего отца. Так что кому, как не нам, создать эту карту.

- Действительно, - Саша кивнул. – Почему бы и нет.

- А давайте о каникулах поговорим, - взмолился Рон, и Гермиона пустилась в пространные рассуждения о том, какие книги она хочет прочитать за лето. Саша смотрел, как солнце тонет в Черном озере и ему казалось, что все вокруг какое-то неправильное. Но он предпочел не задумываться об этом. Все стало неправильно давно, с того самого момента, как он попал в тельце Гарри Поттера. Он не знал правил, поэтому делал все неправильно. Делал так, как считает нужным он.

========== Часть III. Глава 25. Год окончен ==========

Он был в коконе, в своем укрытии, достаточно твердом, чтобы защититься от внешнего мира, но, в то же время, достаточно хрупком, чтоб пробить его, когда придет время. Оно уже близилось, с каждым днем, с каждым часом надвигалось огромной черной тучей на весь этот нелепый мирок, клубясь в его душе ликованием. Он смог. Он нашел способ, такой простой и изящный, такой очевидный. Для перерождения ему нужно было хотя бы родиться. И змея – Он называл ее Нагайной – ему в этом помогала. Они свили гнездо в корнях старого дерева на кладбище – Он знал, что это за кладбище, знал, кто тут лежит. И оттого чувство собственного превосходства было еще сильнее. Они все: предатели, отступники, жалкие и трусливые людишки – будут гнить в этой земле под массивными камнями с высеченными на них пафосными лживыми словами, а Он – Он возродится назло им всем. И никто не посмеет назвать его имени. Никогда.