Александр Пушкин: близкая эпоха

С учителями лицеистам повезло. Чтобы в гимназии 10-летним подросткам преподавали профессора, стажировавшиеся в лучших европейских университетах, – такое бывает только во сне и в Царскосельском лицее. Звезды, проделав изрядный путь, сошлись над Царским Селом.

Правовед и экономист Александр Петрович Куницын[22], резервный словесник Александр Иванович Галич[23], географ и историк Иван Кузьмич Кайданов (принятый в 1826 году в члены-корреспонденты Академии наук), а также математик Яков Карцов. Все они, кроме российских образовательных учреждений, закончили еще и немецкие университеты, в том числе самый престижный в то время – Геттингенский (вместе с привез из Германии «учености плоды» российский помещик и поэт Владимир Ленский).

Основной словесник и старший профессор Николай Федорович Кошанский (по прозвищу «гробовщик») хоть и закончил сугубо отечественный образовательный набор – Московский благородный пансион и Московский университет, но закончил с золотой медалью, что вполне можно приравнять к Геттингену. Николай Федорович постоянно побуждал лицеистов упражняться в самостоятельных литературных опытах, и именно на его уроке весной 1812 года наш национальный гений пишет свое первое публичное стихотворение. Кошанский тогда предложил описать стихами розу, предупредив, что это совсем не легко, и очень удивился, когда Пушкин в считаные минуты принес ему лист с двумя четверостишиями (не дошедшими до нас). Как и подобает словеснику, Кошанский любил выпить – чтобы слово лучше отзывалось – поэтому и был обозначен на знаменитой карикатуре лицеистов, где они нарисовали своих преподавателей, не способным к самостоятельному передвижению.

Фехтованию Пушкина учил Александр Васильевич Вальвиль, который создал собственную школу фехтования, издал самый популярный в России учебный трактат «Рассуждение об искусстве владеть шпагою», ас 1816 года руководил подготовкой учителей фехтования в гвардейских кавалерийских полках. С середины 1820-х годов Вальвиль преподает в училище кавалерийских юнкеров и гвардейских подпрапорщиков, где фехтованию на саблях будет обучаться Михаил Лермонтов.

«В его выпаде есть воображение», – скажет о лицеисте Пушкине его учитель и поставит в журнал высшую оценку. Резкие выпады с воображением – так можно назвать будущие эпиграммы поэта.

И еще ребятам сильно повезло с обоими директорами – как с первым, Василием Федоровичем Малиновским, так и со вторым, Егором Антоновичем Энгельгардтом. Оба вкладывали душу в свое дело, оба напрямую общались со студентами, пытаясь создать одну большую лицейскую семью. Это тоже ноу-хау Царскосельского лицея.

Сергей Львович Пушкин был знаком с Василием Федоровичем Малиновским. Брат Василия Федоровича, Павел, был свидетелем (поручителем при венчании) на свадьбе родителей Пушкина. А третий брат, Алексей Малиновский, будет сенатером и управляющим Московским архивом Коллегии иностранных дел. Именно в его ведомстве появятся знаменитые «архивные юноши». В апреле 1829 года Пушкин попросит жену Алексея Малиновского поговорить с будущей тещей в свою пользу, то есть выступить в роли свахи.

Энгельгардт, продолживший дело первого директора с марта 1816 года, подхватил эстафету и довел эксперимент, начатый при Малиновском, до ослепительного блеска. Приглашал студентов к себе домой, устраивал прогулки, плавно переходящие в походы, то есть был, возможно, первым классным руководителем (классным во всех отношениях). Пытался, продолжая традицию Василия Малиновского, сделать из ребят большую лицейскую семью – и во многом это ему удалось. После смерти Пушкина, когда ежегодные октябрьские собрания выпускников завяли, Энгельгардт[24] берет инициативу на себя и собирает здравствующих лицеистов первых семи выпусков (они выпускались, напомню, с интервалом в три года), в том числе и на своей квартире на Васильевском острове. А в честь 25-летия первого выпуска в 1842 году Энгельгардт устроил обед за свой счет в ресторане, благо годовая пенсия в 3000 рублей (это около 350 000 нынешних рублей, в полтора раза больше, чем годовой оклад профессора в Лицее) позволяла это сделать.

В сентябре 1843 года Царскосельский лицей по разным причинам переедет в столицу империи на Каменноостровский проспект и с тех пор будет называться Александровским. Новые студенты будут набираться ежегодно, а из выпускников мы знаем прежде всего Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина (XIII выпуск 1844 года). Ну а в 1918 году знаменитый Лицей оказался не только ненужным, но и опасным для новой власти.

Высокий гость