Александр Пушкин: близкая эпоха

Родители хотели душечку-милашку – веселого, пушистого и понятного ребенка, и они получили, что хотели, в лице сына Льва. Лев Пушкин был рожден для родительской любви. Надежда Осиповна, конечно же, опекала, как любая мать, и свою дочку, Ольгу. А вот для чего был рожден Александр, Сергей Львович и Надежда Осиповна толком не понимали. Он не был ни веселым, ни пушистым и не подходил для приятного отдыха и умиления родителей. Александр был загадочным, непонятным, непредсказуемым, порою неприятным и ускользающим.

Что-то не то вышло со старшим сыном.

И еще Саша был чрезмерно любознательным. Став Энерджайзером, он мешал, путался под ногами, привносил в размеренную жизнь родителей раздражавшую их суету.

Поэтому их решение – пристроить старшего сына в пансион – напрашивалось само собой. Причем не в Московский благородный (этот пансион был слишком близко, пришлось бы тогда забирать родного Энерджайзера на выходные), а в какой-нибудь из петербургских.

Пансион Шарля Доминика Николя (или аббата Николя) к тому времени сдулся, а вот пансион иезуитов, открывшийся в 1803 году на углу нынешнего канала Грибоедова и Итальянской улицы, напротив – процветал[3]. Серьезный минус: тысяча рублей в год (на наши деньги – более ста тысяч рублей в месяц). Но богемные дворяне относились к деньгам примерно как гусары – главное ввязаться в дело, а деньги уж как-нибудь сами появятся. Хотя, вспоминая о необходимости изыскивать эту самую тысячу, Сергей Львович замечал, что настроение его тут же начинало портиться.

И вот – помните? – как-то в начале лета 1811 года (и в начале нашего повествования) Сергей Львович, не сумев улизнуть со двора, садится в кресло в гостиной, открывает, неторопливо зевая, газету и вдруг отбрасывает ее резко в сторону, вскакивает и пускается в неистовый танец, а сбежавшиеся в гостиную домашние и выскочившая из темной спальни Надежда Осиповна с изумлением смотрят на пляшущего в одиночку главу семьи…

Никто из них тогда не догадывался, что присутствовали они при важнейшем событии в русской истории. Сергей Львович только что прочитал объявление – император Александр I учреждает Царскосельский лицей.

Обучение бесплатное.

Правда, для поступления нужны были связи и рекомендации, причем на уровне министров и членов царской фамилии. Но как раз здесь Сергей Львович чувствовал себя уверенно – благодаря своему дружелюбию связей у него было много. Помог прежде всего друг семьи Александр Тургенев. Он взял на себя хлопоты об устройстве в Лицей своего юного тезки, запустив тем самым его биографию, а через 26 лет, уже по указу следующего императора, будет сопровождать гроб с телом поэта до Святогорского монастыря – то есть закольцует судьбу Пушкина.

Александр Тургенев был на 14 лет моложе Сергея Львовича, но разница в возрасте в Золотой век русской культуры при общении роли не играла.

Помог и другой друг семьи, Иван Дмитриев, который был не только известным поэтом и баснописцем, из первой литературной пятерки, автором знаменитой фразы «мы пахали», но и высоким чиновником: министром юстиции и членом Государственного совета. Эти важные должности он как раз занимал с 1810 по 1814 год. Прелюбопытная шла эпоха: чиновники писали стихи, а литераторы не гнушались становиться министрами и генералами. И, кстати, насчет литераторов: родным братом Сергея Львовича был известный поэт!

Дядюшка

Василий Львович уверенно входил в ту самую первую пятерку литераторов Москвы, что и Иван Дмитриев. Братья Пушкины очень колоритно представляли московскую богему поздней екатерининской эпохи, эпохи Просвещения: даже слуги у обоих братьев писали стихи, настолько все вокруг них было литературно[4]. Слугами-поэтами можно было красиво блеснуть на званых обедах.

Василий Львович женился на первой красавице Москвы, Капитолине Михайловне Вышеславцевой, и брак закончится громким и неприятным разводом. Племянник его через 3 5 лет женится на первой красавице белокаменной, и это закончится смертельной дуэлью.

Зачем вы, мальчики, красавиц любите?