Александр Солоник - киллер на экспорт

Свеча, выросший в небольшом провинциальном городке российского Нечерноземья, ничем особым не выделялся: окончил спортивную спецшколу олимпийского резерва, отслужил срочную в армии, вернулся домой. Женитьба, рождение ребенка, развод. Несколько раз конфликтовал с законом, имел за плечами условную судимость. Он попал в группировку сразу же после смерти брата. Покойный Глобус примерно за год до смерти вызвал его в Москву и ввел братана в криминальные структуры Москвы, выступив в качестве своеобразного толкача. В те времена авторитет Глобуса способствовал карьере брата. Свечников, человек неглупый и достаточно дальновидный, рос как на дрожжах. У Лукиных, с которыми Глобус поддерживал приятельские отношения, недавний провинциальный мастер спорта по боксу довольно быстро выбился сперва в звеньевые, а затем в бригадиры. Но после внезапной смерти брата-законника Сергея Свечникова стали тормозить. Это вовсе не означало, что он не был авторитетным у пацанов. Но Лукины, понимая, что конкурент им ни к чему, сознательно не поручали ему дел важных и перспективных…

В последнее время, как казалось Свече, братья стали косо смотреть на него. Неизбежно назревал крупный «рамс», или «непонятка», как принято говорить в подобных случаях.

К тому же природное самолюбие Свечникова не позволяло ему долго оставаться бригадиром. Он понимал, что братва ждет от него Поступка — одного-единственного. И брат законного вора, погибшего от руки киллера, уже догадывался, какого именно.

Нет, не то, чтобы ему говорили открытым текстом или даже намекали: неглупый человек сам должен просчитывать на несколько ходов наперед.

— Ну, Серега, поздравляем, — Миша, старший из Лукиных, с чувством пожал имениннику руку.

— Всех благ тебе, братан, — Коля Лукин, приязненно улыбнувшись, вручил подарок, черную коробочку пейджера. — Расти большой, слушайся старших, не забывай о братве. Давай, пристегивай к ремешку, чтобы было куда тебе названивать. У тебя мобильный вечно ломается или зависаешь где попало…

Свеча, сдержанно поблагодарив братьев, снова уселся за стол.

— Тут предложение поступило, — Укол принялся разливать спиртное припозднившимся братьям, — взять каких-нибудь телок, и в сауну.

Старший Лукин благосклонно улыбнулся.

— Сауна — это хорошо. Особенно, если сисястая телка спинку потрет, яйца до блеска языком начистит. Все правильно: чистота — залог здоровья. Только давайте еще немного посидим. Тут один человек должен подойти, может, и его с собой прихватим…

Естественно, и ситуация, и субординация не позволили никому из собравшихся поинтересоваться, что это за человек, хотя Свечников, естественно, несколько насторожился. От Лукиных в любой момент можно было ожидать подвоха: что другое, а это он усвоил наверняка.

Человек, о котором шла речь, не заставил себя долго ждать — он подсел к столику минут через двадцать после прихода братьев.

Пожилой, невысокий, с аккуратно подстриженной бородкой, мягкими движениями и интеллигентностью манер, он напоминал то ли доктора провинциальной больницы, то ли ушедшего на заслуженный отдых директора школы. Впрочем, густые фиолетовые татуировки-перстни на пальцах красноречиво свидетельствовали: этот человек далек и от медицины, и от народного образования.

Обладатель аккуратно подстриженной бородки был не кем иным, как Крапленым — натуральным вором в законе, своеобразным «куратором» урицких.

— Ну, здравствуйте всем, — негромко, с подчеркнутой доброжелательностью произнес он. — А где же наш именинник?

Николай Лукин кивнул в сторону Свечи — тот было поднялся, чтобы освободить Крапленому почетное место, однако Крапленый, улыбнувшись, покачал головой:

— Спасибо. Не суетись, братан. Сегодня твой праздник. Подарок за мной — извини, слишком поздно узнал…

Вор, опустившись в кресло, предупредительно освобожденное одним из пацанов, принял в руки стопочку со спиртным, налитую другим пацаном, и сказал с чувством:

— Ну, за тебя, братан Свеча, за твои успехи, за твой авторитет. Репутация у тебя хорошая, наслышан — никаких «косяков» за тобой не водилось. Искренне желаю тебе, чтоб достиг ты того же, чего в свое время достиг брат твой покойный, Глобус, земля ему пухом!.. — закончил он, немного понизив голос.

Упоминание о погибшем брате заставило Свечникова едва заметно вздрогнуть. Уже при появлении вора именинник понял, что сегодня за праздничным столом речь обязательно зайдет и об убитом братане Валере.

Вскоре веселье возобновилось — ввиду появления авторитетного человека бизнесмены были спешно выпровождены из-за стола. Нетрезвые пацаны разбрелись по залу, присматриваясь к сидевшим тут телкам, сыпали недвусмысленными комплиментами, ангажируя барышень провести веселую ночь.

Крапленый вновь подлил в стопку водки и пристально взглянул на именинника:

— А я ведь не зря твоего братана вспомнил.

Свеча внутренне напрягся — он знал, что такие разговоры просто так не заводят. И уж тем более такие люди, как вор.