Александр Васильевич Колчак: «Нет ничего выше Родины и служения Ей»

Иногда железнодорожное полотно проходило почти совсем рядом с Московским трактом, используя знания и труд многих поколений ямщиков, отыскивающих для своих лошадей кратчайший и легчайший путь. Но не только офицеры, но и многие пассажиры вначале не узнавали этот Великий Сибирский путь, так необычайно пуст и «одинок» был сегодня тракт. Обычно зимой, когда снег заметал все его ямы и колдобины, мороз сковывал топкие болота и многочисленные речки, значительно сокращалось время пути от Иркутска до центральной России, а значит, увеличивался поток грузов и пассажиров. Сейчас же, если бы не верстовые столбы, Московский тракт можно было бы принять за обычную проселочную дорогу.

Да, с такой соперницей, как стальная магистраль, не поспоришь, и закрывались почтовые ямщицкие станции, захлопывались ставни и двери постоялых дворов, кабаков и обжорок… Офицеры даже взгрустнули, вспомнив свой многодневный путь из Якутска в широких санях с медвежьей полостью под свист ямщиков и звон валдайских колокольчиков. Сегодня он им показался даже несколько романтичным. Но повздыхали, повспоминали и, посмеиваясь, все-таки согласились, что в вагоне, да еще спальном, ехать намного приятнее, теплее и уютнее.

Вскоре молодые люди поняли, что и пространство и время в поезде определяются в других координатах. Ну, что такое скорость в бесконечности Сибири, в ее неторопливости?! Поезд будто вязнет в этих раскинувшихся сибирских далях, часовые пояса раскрываются, как невидимые ворота, без спешки и болезненных ощущений. А постоянное и однообразное постукивание вагонных колес – эта вечная музыка дороги успокаивает, умиротворяет, даже убаюкивает, давая порой такой желанный отдых.

Однако Комитет Сибирской железной дороги заботился не только о комфортности следования пассажиров в пути – например, постельное белье менялось через три дня, горячий чай можно было получить у проводника не только утром и вечером, но и в любое время дня – он заботился и о приятном времяпровождении. Так, офицеры иногда посещали специальный вагон-библиотеку, который имел большие шкафы, вмещающие до двух тысяч томов, и отдельные помещения для выдачи книг, и даже библиотекаря. На станциях, где останавливался поезд, можно было взять английские, французские, а также местные газеты. В те дни, когда газета не выходила, в специально установленных «книжных шкапах» для пассажиров были приготовлены бюллетени телеграфных агентств и торговые депеши.

Общаясь с соседями по купе (в дороге часто и завязываются дружеские знакомства, возникают душевные, интересные беседы), и Колчак и Матисен узнали, что уже в 1898 г. Европейская международная компания железных дорог добилась-таки разрешения русского правительства на туристические поездки по Транссибирской магистрали. Первый восточный экспресс отправился уже в августе, хотя строительство дороги еще было не завершено. Один из вагонов выполнял роль салона с мягкой мебелью, пианино, библиотекой и буфетом. В отдельном багажном вагоне были темная комната для фотографов-любителей, гимнастический зал и душевая.

А уж удивить-то иностранцев, и офицеры с этим соглашались, можно было не только самой большой в мире протяженностью Сибирской железной дороги (от Челябинска – 7540 км) или рекордно малым сроком ее строительства (13 лет). Сама Сибирь, щедро распахивая перед гостями свои безбрежные дали, как бы подхватывала этот движущийся игрушечный поезд и, осторожно спускаясь с Уральских гор, растворялась в безграничности Барабинских степей, непроходимых зарослях камыша и осоки, среди несчетных озер с мириадами носящихся над ними гусей, уток, цапель и куликов. Потом нестерпимо долго несла его по огромным таежным просторам, оглушая грохотом мостов; вздымалась на могучих крыльях над богатырскими реками; длинными ходами-тоннелями пронзала насквозь непроходимые горы… И лишь огни и шум больших городов возвращали всех к реальности.

Вокзалы, как правило, были выстроены с элементами красивой и праздничной архитектуры – и каменные в больших городах (Иркутск, Красноярск, Омск, Челябинск), и деревянные – в маленьких (Канск, Нижнеудинск, Зима, Тайшет). Ставились они обычно заранее, еще до прихода первого поезда, а рядом очень быстро начинали расти пристанционные поселки, мастерские, депо – и все это тоже изящных и порою даже сказочных форм.

Обо всем этом, готовясь к путешествию, можно было заранее узнать из специального «Путеводителя по Великой Сибирской железной дороге», изданного в Санкт-Петербурге в 1900 г. Его немедленно отыскали молодые люди в вагоне-библиотеке и принялись тщательно изучать. Объемный, хорошо иллюстрированный путеводитель содержал более 350 фотографий и карт Сибири, планы городов и историю их возникновения, рассказы о далекой суровой Сибири и ее освоении. Попутно в нем можно было узнать о своих правах и обязанностях как пассажира и увидеть десятки прекрасно оформленных рекламных объявлений.