В то же время лёгкость конструкции, материалы, из которых был изготовлен самолёт, затрудняли его использование в ветреную и ненастную погоду, во время заморозков и на большой высоте. Получить первоначальные навыки полёта на ней можно было довольно просто, а вот стать профессиональным лётчиком, военным асом — увы!
Зиновьеву своего первого полёта ждать пришлось до октября. Исправных машин школе катастрофически не хватало. Летали в очередь, небольшими группами. А тут ещё погода испортилась. В сентябре было всего три полных лётных дня! В остальные дни в каждой летающей смене стартового времени выходило 3–4 часа[60]
. Так же и в октябре, и в ноябре. Световой день убывал. Температура снижалась. Шли частые дожди, стояла низкая облачность, не дававшая совершать полёты в заданную зону[61]. В ноябре прибавились густые туманы, дымка. Невозможными были даже элементарные упражнения — полёты по кругу[62]. В октябре из 19 лётных дней полных было только четыре[63]. В ноябре из 18 — три[64].Первый выпуск курсантов предполагалось сделать в середине октября[65]
. Потом его перенесли на середину ноября[66]. Но и этот срок пришлось отодвинуть на месяц[67].Приближалась зима, а школу ещё не обеспечили достаточным количеством лётного обмундирования для курсантов. Не хватало комбинезонов, перчаток. Не было валенок. В донесении от 10 декабря 1941 года начальник школы писал: «Начало декабря характеризуется резким понижением температуры до 25–28 градусов и в этот период технический состав, не имея валенок, добросовестно готовил материальную часть, а курсанты летали в кожаной обуви без единого нарекания. В трудных условиях низких температур имело место несколько случаев обмораживания пальцев на руках и ногах и несколько случаев обмораживания носа»[68]
.27 декабря курсант А. А. Зиновьев завершил обучение в 14-й ВАШПОЛ[69]
со следующими результатами: строевая подготовка — 4; стрелковая подготовка — 65/1043; физподготовка — 4; уставы и наставления ВВС — 4; топография — 3; парашютное дело — 5; знание мотора — 4; знание самолёта — 5; теория полёта — 4; техника пилотирования — 4; дисциплина — 5[70].Для прохождения дальнейшего обучения направлен в Ульяновскую военную авиационную школу пилотов — УВАШП.
«Казарма первой эскадрильи нашей УВАШП, казарма запасного батальона и Учебно-лётный отдел (УЛО) расположены на окраине города У-a. Штаб находится в центре города в купеческом особняке. Аэродром находится в пяти километрах от города, а вторая эскадрилья вообще размещается на „втором аэродроме“ в тридцати километрах. Для нас удобно. Например, если нас посылают в караул на аэродром, мы топаем через Подгородную Слободу, и кое-кто успевает назначить свидание бабам. И потом реализовать свои намерения во время бодрствования, а то и во время стояния на посту. Во втором случае либо драпаешь к бабе с поста (это недалеко), спрятав понадёжней винтовку (мало ли кто может заскочить на пост и стащить винтовку, и тогда тебе хана, хотя винтовке цена — грош), или приглашаешь бабу к себе на пост, и тогда делаешь своё дело, прислонив винтовку к бензоцистерне, самолётному крылу и другим подходящим предметам. Наиболее дисциплинированные делают это самое своё дело, не выпуская винтовки из рук. Один курсант в таком состоянии держал на должном расстоянии поверяющего до тех пор, пока не привёл в исполнение свой замысел и не спрятал бабу в пустой цистерне. Бабу курсант потом еле вытащил в полуобморочном состоянии. Этот случай кончился хорошо. А на втором аэродроме в сходной ситуации курсант чиркнул зажигалкой, чтобы осветить своей возлюбленной лесенку, ведущую из цистерны наверх»[71]
.Это фрагмент из романа Зиновьева «В преддверии рая». В его творческом наследии УВАШП сродни Царскосельскому лицею Пушкина. Ей посвящены им десятки страниц в стихах и прозе. Только в отличие от лицея, УВАШП является предметом постоянной насмешки и издёвки. Ни намёка на симпатию. Ностальгию. Жизнь курсантов в изображении Зиновьева предстаёт во всём разнообразии её бытовой и духовной ограниченности, в максимальной полноте её эмоциональной и интеллектуальной пустоты. Она задушена грубыми анекдотами, плоскими хохмами и грязными проказами. Где-то (и не так далеко — Сталинград в 800 км) идёт Великая война, а здесь, в тылу, молодые здоровые парни изнывают от однообразия, скуки и бессмысленности своего существования, изощряя ум и фантазию в поисках возможности проспать лишний часок, съесть пожирнее кусок, выпить вина, приласкать девчонку. И вечные «кошки-мышки» с начальством всех должностей и чинов. Зиновьев безжалостен по отношению к этой навязанной ему судьбой alma mater.
Он пробыл в стенах УВАШП три года — с 3 января 1942 года по 31 октября 1944 года. Два года он фактически был в резерве, сначала в запасном батальоне[72]
, потом в запасной авиароте[73]. Только 10 февраля 1944 года он был переведён в состав 1-й учебной эскадрильи и наконец приступил к курсу обучения полётам на самолёте Ил-2[74].