Александр Золотая Грива.

Они стояли на залитой солнечным светом поляне и смотрели, как старая избушка на курьих лапах медленно исчезает в чаще после приказа Баба-Яга уходить в лес. Толстые птичьи лапы медленно поднимаются и опускаются, деревянные бока качаются в такт шагам. С громким хрустом ломаются молодые деревца, кустарник сминается и медленно, неохотно вытягивается, будто в сомнении — вдруг опять пойдут по нему, тогда не стоит подниматься совсем.

— Найти-то потом сможешь? — тихо спросил Алекша.

— Смогу, — грустно ответила Баба-Яга, — она далёко не уйдёт. Жалко оставлять вот так без присмотра, вот и отправила в чащу. Следующим лётом навещу, — смахнула она слезу, повернулась и пошла прочь. Алекша поправил секиру на поясе, пошёл следом. Подошли к перекрёстку двух лесных дорог, остановились.

— Ну, мне в Киёв, — сказала Баба-Яга, — а тебе?

— А я обратно пойду, к Твердослову, — ответил Алекша, — в Киеве делать нечего.

— Ну, ладно. Будешь в Киеве, заходи на Подол, спроси Настасью — это я. Помогу, чём смогу, — сказала на прощание Баба-Яга.

— Так тебя Настасьей звать? — удивился Алекша.

— Раньше так звали, — ответила Баба-Яга, — до того, как в лес ушла. Теперь возвращаюсь, значит, снова так будут.

— Ладно, боярышня Анастасия, обязательно зайду, — улыбнулся Алекша.

Настасья подмигнула. Коротко взмахнула руками. Внезапно налетел сильный порыв ветра, подхватил, закружил вместе с листьями, травой и быстро понёс прочь.

— Заходи! … — донеслось из-за вершин деревьев.

Когда на землю улёгся последний из поднятых ветром листьев и окружающий лес снова замер в торжественной неподвижности, Алекша медленно побрёл по лесной дороге. Честно говоря, ему вовсе не хотелось возвращаться обратно к боярину Твердослову, но куда деваться круглому сироте? Вот и шёл он, сшибая прутиком мухоморы, останавливаясь возле каждой муравьиной кучи и подолгу рассматривая, как злые и быстрые муравьи тащат к себе в дом полуживую добычу. Он так увлёкся рассматриванием битвы муравьёв с гигантским жуком, что не заметил, как за его спиной появилось двое с оружием. Один замахнулся мечом, потом презрительно скривился и опустил руку. Второй поднял шишку. Твёрдая, почти каменная, шишка больно стукнула по затылку. Алекша схватился за ушибленное место, быстро повернулся. Рука ухватила секиру … и замерла — в горло, как раз там, где проходит яремная жила, упёрлось блестящее остриё меча. Взгляд Алекши пробежал по лезвию, перешёл на толстую от мускулов руку и встретился с глазами, серыми, холодными.

— Ну? — буркнул обладатель серых глаз.

— Че ну? — тихо спросил помертвевший Алекша.

— Рассказывай, кто такой и что делаешь в лесу? — негромко сказал второй. Он спокойно смотрел в глаза мальчика, руки сложил на груди, но Алекша ощутил, что этот второй гораздо опаснее того, что мечом тычет в горло. Секунду помедлил, рассматривая незнакомцев. Тот, что с мечом, невысок, волосы обстрижены скобкой, под горшок. Одет просто, в холщовые штаны и плохо выделанный кожаный доспех. Круглое губастое лицо заросло редкими волосами и сплошь покрыто следами комариных укусов. Второй, судя по всему, старший, выше и сильнее. Одет в добротный доспех с нашитыми на кожу стальными пластинами, на голове шлем. Из-под стального обвода на плечи спускаются две толстые косы. Лицо чисто выбрито, что удивительно в лесу. Правую щёку наискось пересекает сине-красный уродливый шрам.

— Ну, что молчишь, язык не гнётся? — с угрозой спросил шрамолицый, — так я сейчас по-другому спрошу.

— Да я …— и Алекша коротко соврал о том, как отстал от ватаги купцов, ехавших в Киёв. Правду решил не говорить, мало ли что.

— Так ты, значит, купчишка, да? Отошёл по малой нужде и потерялся в чаще, верно я понимаю? — с недоброй ухмылкой уточнил шрамолицый.

— Да чего с ним базары разводить, — подал голос тот, что держал меч у горла Алекши, — ты посмотри, Шрам, чей пояс на нём и секира. А копьё? Это ж Медведя!

— Верно говоришь, Волос, — ответил тот, кого назвали Шрамом, — а откуда у тебя они, а? В кустиках нашёл?

Тут Алекша решил уже не врать и рассказал правду о том, как нашёл пояс, секиру и копьё. Незнакомцы молча выслушали рассказ. Шрам мотнул головой и тот, кого он назвал Волосом, убрал меч.

— А че, это на Медведя похоже, — зачесал он в затылке всей пятернёй, — одному пойти на чугайстыря — это по нему.

— Похоже, — согласился Шрам, — но надо проверить. Вяжи руки ему, на шею верёвку и пошли к атаману.

Губастый с готовностью замотал руки мальчика обрывком лыковой верёвки, обернул вокруг шеи, несильно затянул и конец зажал в грязном кулаке.

— Сейчас пойдёшь с нами и не вздумай рыпаться, хлопец! Наш атаман проверит твою сказку и ежели наврал, умирать будешь долго, — медленно произнёс Шрам.

— А ежели не соврал, то быстро, ха-ха! — заржал Волос.

— Всё может быть, атаман решит, — сказал Шрам и шагнул в чащу. Алекша получил сильный пинок от губастого, не удержался и почти повалился следом.