Александра Коллонтай. Валькирия революции

Она заявила, что традиционная модель семьи должна исчезнуть, чтобы женщины освободились от домашних обязанностей. Женщинам нужно иметь возможность растить детей, любить их, извлекать пользу из их существования, а не заниматься решением бытовых проблем. Новая модель семейных отношений вкратце выглядела так: «Двое членов рабочего государства, объединенные любовью и уважением, свободны от ревности, женщины больше не зависят от мужчин и тем самым становятся равными им». Государство должно обеспечивать женщин материальными средствами для воспитания детей, не беря на себя ответственность за них. В жилых домах следует устроить ясли, рестораны или общественные столовые. По правде говоря, некоторое обобществление уже существовало в крупных городах, где приток рабочего населения и нехватка жилья понуждали к коммунальной жизни, в частности к пользованию общей кухней.

Тем не менее женщины, собравшиеся в те ноябрьские дни, не стали в одночасье сторонницами той модели гармоничных семейных отношений, которую им предлагала Коллонтай. Речам Инессы и Александры рукоплескали, но они также перемежались враждебными и встревоженными выкриками: «Мы не хотим, чтобы у нас забрали наших детей». Коллонтай пыталась успокоить аудиторию на сей счет, но у нее это не особенно получилось.

Конференция выделилась конкретными решениями, принятыми в течение трех последующих дней. Прежде всего каждой партийной организации следовало образовать внутри себя постоянную комиссию из выборных делегатов от рабочих и крестьян, поручив им агитацию на каждом предприятии или рабочем месте. Уровнем выше Центральной комиссии во главе с Александрой Коллонтай и Инессой Арманд надлежало наблюдать за проделанной работой и доложить о ее результатах на IX съезде РКП(б) в следующем году. В составе этой центральной комиссии Александре предстояло принять на себя значительную часть тех обязанностей, которые она исполняла ранее в качестве народного комиссара.

Как и все большевики, Коллонтай интересовалась не только внутриполитическими проблемами, но также пристально следила за внешним миром, за развитием революционной ситуации, которая позволила бы русской революции вписаться в более широкий контекст. И правда, в ноябре 1918 года, когда Александра боролась за включение женщин в политическую жизнь России, в Германии, казалось, пробил час революции. 9 ноября всеобщая забастовка парализовала Берлин, канцлер Германии принц Максимилиан Баденский ушел в отставку, и на смену ему пришел социалист Фридрих Эберт. Неужели повторялись октябрьские события, произошедшие в России годом ранее? Тогда Германия решила заключить мир с Антантой, которая наконец-то смогла отпраздновать победу 11 ноября.

Два дня спустя Ленин денонсировал Брест-Литовский мирный договор, тем самым отказавшись от всех ранее принятых обязательств. Он во всеуслышание заявлял, что поступил тогда правильно, заключив мир для того, чтобы выиграть время, что полученная в результате передышка спасла русскую революцию и позволила подготовить революцию мировую. Совсем скоро, однако, Ленина постигло разочарование, поскольку революция, которую предвещали события в Германии, оказалась лишь мимолетным виденьем. С середины января СДПГ, ведомая ее консервативным крылом, сумела взять ситуацию в стране под контроль. Роза Люксембург и Карл Либкнехт, которых ноябрьская революция вытащила из тюрьмы, лишились жизни. Охваченная отчаянием Александра Коллонтай тотчас же отдала дань уважения тем, кто для нее являлся сердцем (Карл Либкнехт) и духом (Роза Люксембург) революции.

Статья неизвестного автора «Работница-Коммунистка» в газете «Коммунар» с заметкой о А. М. Коллонтай. 21 ноября 1918. [РГАСПИ. Ф. 134. Оп. 2. Д. 16. Л. 47]

Несмотря на это печальное событие, III Интернационал открылся в Москве в марте 1919 года, и провели его большевики. Председатель Григорий Зиновьев торжественно провозгласил, что Коминтерн и впредь будет повсеместно способствовать возникновению революционных движений и оказывать им поддержку. Казалось, что события, развивавшиеся с конца того же месяца, давали для этого основания. В Венгрии Бела Кун установил власть коммунистов. В апреле Мюнхен стал центром еще одной революции, и, хотя век ее был недолог, Коминтерн нашел в ней подтверждение боеспособности германского пролетариата.

Поначалу исполненная энтузиазма, Александра Коллонтай вскоре почувствовала себя опустошенной из-за тех задач, которые она перед собой поставила, из-за надежд и разочарований, приносимых служебными поездками, а больше всего из-за неопределенной революционной ситуации. Все встало с ног на голову в конце 1918 года. Как все высокопоставленные партийные деятели, Коллонтай имела возможность жить в привилегированном положении относительно рядовых граждан. Она проживала в «Национале», одном из лучших отелей Москвы, который хорошо отапливался, что по тем временам было редкой роскошью. Кормили там скудно, но члены партии вовсе не знали того голода, который испытывало большинство городских жителей.