Александра

Письма, курсировавшие в начале лета 1894 г. между Англией и Россией, полны веселых шалостей. Аликc узнает от своего жениха о его времяпрепровождении. Николай сообщает ей, как счастлив на военной службе и как полковые товарищи по возвращении женихом приветствовали его криками «Ура!», выстроившись длинными шпалерами. Как они постоянно заставляют его рассказывать о невесте и как его это смущает. Все военное, верные, бравые солдаты для него — после Аликc — важнейшее в жизни:

«Если бы Ты увидела, какие это твердые и цельные личности, как весело с ними общаться, Ты бы меня поняла…»

Обмен письмами одновременно отражает различие темпераментов обрученной пары. Николай даже в счастье не теряет чувства юмора, всегда готов пошутить, порой даже на немецком языке (корреспонденция, впрочем, ведется на предпочтительном для Аликc английском языке). Ему доставляет удовольствие подтрунивать над своей возлюбленной — так, он называет ее «совушкой» за привычку давать умные советы — и подшучивать над самим собой. Получив дружественное, но почти нечитаемое письмо от королевской бабушки Аликc, он вздыхает:

«Теперь я должен ей, наконец, ответить — и я откладываю это уже несколько дней. Пришлось достаточно потрудиться, чтобы расшифровать ее почерк и понять значение некоторых выражений, но еще труднее будет взять соответствующий серьезный тон в ответе, но я очень постараюсь…»

_{Поздравительная телеграмма от императора Франца Иосифа английской королеве Виктории по поводу помолвки ее внучки, принцессы Аликc, с российским престолонаследником}

На стихийную, задорную нежность Николая серьезное естество Аликc отвечает большими, восторженными чувствами. Она пытается апеллировать не только к его сердцу, но и к уму. Помимо цветов ее строки сопровождают книги, в том числе и Библия. Аликc также не упускает случая предостеречь своего будущего супруга от чрезмерного употребления алкоголя и курения на дружеских вечеринках, о которых он с таким восторгом рассказывает. Николай и это сводит к шутке: «…ты можешь быть совершенно спокойна, я не слишком много пил и даже уже меньше курю — и воздержание мне в удовольствие, когда я думаю о том, что оно соответствует Твоему желанию…»

Когда Николай высказывает мнение, что было бы неплохо, если бы Аликc познакомилась с русской литературой «прежде, чем Ты приедешь в нашу страну», она просит его срочно выслать книги. Николай не ограничивается этим. По его распоряжению в Англию отправляется фрейлейн Шнейдер, преподавательница русского языка из Петербурга, чтобы обучать будущую государыню языку ее будущей страны.

Аликc учит русский ежедневно, когда час, когда два. Ее фрейлины, которым предстоит последовать за ней на ее новую родину, также берут уроки русского языка.

Этим делом Аликc занимается с присущим ей чувством ответственности и честолюбия. Отныне в каждом письме Николаю она уже вырисовывает непривычными литерами слова незнакомого языка, поощряемая его похвалой, — хотя ему порой трудно удержаться, чтобы не подшутить над ее ожесточенной серьезностью: «Как лестно, что я лучше владею немецким, чем Ты русским!»

При всей задористости общения между влюбленными Аликc порой не до смеха. Обременительно не только изучение языка, но и лечебный курс, который ей в это время приходится проходить. Врач прописал ей грязевые ванны в Харрогите, и ее пребывание в Англии постоянно отравляют мысли о бесконечных процедурах. Предрасположенность к ишемии и ревматизму — очевидно, семейным заболеваниям — становится заметной у Аликc уже в раннем возрасте; боли в ногах ограничивают ее подвижность, и это беспокоит ее, когда она думает о своем будущем положении.

Это душевное состояние отражается в письме брату:

«Камберленд-Лодж, Виндзор, 20 мая 1894 г.

Милый Эрни.

(…) Ты даже не знаешь, как сильно я по Тебе скучаю (…) Ванны пока не оказывают действия, и ноги еще очень болят. Для равномерного кровообращения мне приходится подолгу лежать на диване (…) Врачу хотелось бы, чтобы я приняла еще двадцать ванн, что меня сильно огорчает, так как Ники хочет специально приехать на неделю раньше, чтобы у нас было время побыть наедине, прежде чем из Балморала вернется бабушка. (…) Мне приходится проводить по пятнадцать минут в серной ванне и затем еще в ванне с водяным душем из тысячи отверстий (…)

По два часа ежедневно у меня уроки с «портнишкой» [60] (…) порой бывает очень тяжело, особенно произношение (…) Ники прислал мне книги своего священника, о которых я просила, чтобы я смогла прочесть их до его приезда; я еще не отошла после вчерашних двух часов занятий — мне с большим трудом дается столь длительная концентрация внимания, и часто приходится перечитывать некоторые места.

_{Тетрадь невесты Аликc с упражнениями по русскому языку, Виндзор, 1894 г.}