Александрия

Но им все равно не удалось отцепить ее от меня. Так нас вместе и выволокли на середину гостиной. А по телевизору в это время передавали мое выступление, в котором я призывал депутатов сложить оружие, а внизу экрана титры красноречиво указывали, кто я. Председатель правления такого-то банка.

– Значит, олигарх, говорите, – неожиданно обратился ко мне до этого стоявший к нам спиной человек в таком же камуфляжном костюме, как и у других, но, судя по стальным ноткам в голосе, старший в этой группе. – Даже и мечтать не мог, что вот так запросто встречусь с живым олигархом. Но судьба была к нам благосклонна. А вот к вам, господин банкир, нет. Сегодня явно не ваш день, – продолжал юродствовать безусый командир с курносым носом и вытащил из ножен армейский штык-нож. – Ты даже не представляешь, с каким наслаждением я перережу сейчас твою еврейскую глотку, сука. За разваленную страну, за ограбленных стариков, за униженный народ. Уберите же эту бабу, наконец!

Изогнувшись в каком-то невероятном прыжке, Татьяна, как пантера, бросилась на него. И ей удалось даже повалить этого юнца на ковер. Завязалась борьба. Снайперы, отложив винтовки, пытались оттащить от своего командира взбесившуюся женщину. А она царапалась, кусалась, брыкалась, извивалась, как змея, ускользая от них.

Воспользовавшись суматохой, я сделал шаг к винтовке, прислоненной одним из бойцов к камину. И мне удалось даже схватить ее. Я, близоруко щурясь, уже навел дуло в сторону боровшихся на ковре, но вдруг ощутил затылком холодную сталь пистолета, раздался характерный щелчок взведенного затвора, и голос за спиной предостерег:

– Не балуй, дядя!

С Татьяной трое мужиков тоже наконец-то справились. Пригладив взъерошенные волосы, командир со зловещей улыбкой потянулся к лежащему на полу ножу.

И в этот момент комнату сотрясли выстрелы. Державшие Таню солдатики, не поняв, что к чему, осели на ковер, сзади меня с грохотом что-то упало, а курносый офицерик даже подпрыгнул, то ли от удивления, то ли от боли, и тоже рухнул рядом со своими подчиненными.

Я посмотрел на Таню. Она уставила свои огромные глаза в сторону входной двери. Я обернулся и увидел в дверном проеме Неклюдова и одного из охранников. В их руках еще дымились пистолеты. А на лице моего заместителя блуждала загадочная улыбка.

Таня бросилась мне на шею и стала осыпать поцелуями мое лицо.

– Я же говорила, говорила, что все обойдется, – с плачем приговаривала она.

Неклюдов по-хозяйски прошел в спальню и вскоре появился обратно, поддерживая своего раненого сотрудника.

А по телевизору CNN вела прямой репортаж о штурме здания Верховного Совета в Москве. Неповоротливый танк, как большая черепаха, стремился развернуться на мосту через Москву-реку. А затем, заняв удобную позицию, стал палить по окнам Белого дома. После нескольких выстрелов из окон повалил черный дым. Да что там телевизор, эту же картину можно было наблюдать воочию, выйдя на балкон из Таниной гостиной. Через час депутаты стали сдаваться.

А через два месяца на всенародном референдуме была принята новая, демократическая, Конституция.

Похоже, что президент Ельцин (или кто-то из его многочисленных советников) читал мемуары Наполеона и хорошо усвоил урок первого консула, что надо делать в роковые минуты народной смуты – «картечью по толпе». Или из танков – по парламенту. Тоже, как показала практика, эффективно.

Так страна получила новую Конституцию, а я – жену.

Глава 5. Дорога к храму

– К оллега, а вы знаете, что Александр I родился 12 декабря по новому стилю. Именно в тот день, когда современная Россия отмечает годовщину своей последней Конституции. Интересное совпадение, не правда ли? И что самое удивительное, он на протяжении всей своей жизни пытался разработать приемлемую для России конституцию, но каждый раз что-то мешало воплощению этих планов, – словно прочитав мои мысли, отпускает неожиданную реплику Редактор.

Как тут не поверишь в Провидение! Значит, сама Судьба посылает мне знак прервать на время написание моих мемуаров и послушать рассказ умного человека о том, как люди решали похожие проблемы два века назад.

Заседание Государственного совета уже близилось к завершению. Ведь наступало время обеда. Доклад председателя департамента военных дел Аракчеева о подготовке армии к решающей схватке с Наполеоном, казавшейся уже неизбежной, и без того сильно затянулся. Члены совета утомились, стали нервно ерзать на своих стульях, часто поглядывать в окно на Дворцовую площадь, где их дожидались экипажи. Кое-кто даже откровенно зевал. И главное – все уже изрядно проголодались.

Наконец выступающий в последний раз откашлялся и умолк. Зал сразу оживился. Зашуршали бумаги. Задвигались стулья. Министры и начальники департаментов уже были готовы вскочить с насиженных мест и, облачившись в шинели, устремиться к своим экипажам, которые понесут их – кого домой, на обед в семейном кругу, а кого – и в модный ресторан. Ждали только привычных слов государя: «Заседание на сегодня окончено, господа». Но не тут-то было.