Александрийское звено

Преодолев лестницу, он оказался на верхней галерее, повернул налево и направился к стеклянным дверям, которые были совсем не к месту в этом царстве средневековья. Сотовый телефон в кармане его штанов, который он установил на беззвучный режим, зафиксировал уже два звонка, поступивших от Альфреда Херманна. Сейбр подумал, не перезвонить ли старику, чтобы успокоить его, но потом решил, что это будет глупо. Херманн станет задавать слишком много вопросов, ответов на которые пока нет. Сейбр долго изучал орден, и главным образом Альфреда Херманна, и полагал, что в достаточной мере изучил их сильные и слабые стороны.

Главной чертой всех членов ордена являлось то, что они были в первую очередь дельцами.

Прежде чем удастся прижать израильтян, саудовцев или американцев, ордену придется поторговаться с ним. А он знает себе цену.

Малоун поднимался следом за Пэм и Макколэмом на верхнюю галерею, над которой высился свод церкви с причудливо изогнутыми стропилами, не переставая восхищаться искусством средневековых архитекторов и строителей. Из случайно услышанных им обрывков объяснений, которые экскурсоводы давали своим подопечным, он узнал, что орден иеронимитов, которым монастырь достался в 1500 году, являлся закрытым братством, посвятившим себя молитвам, размышлениям и придерживавшимся взглядов в духе Реформации. Они не ставили перед собой какой-либо евангелической или пасторской миссии, видя смысл своего существования в том, чтобы жить в богопочитании образцовой жизнью христианина, подобно их святому покровителю Иерониму, о котором Малоун читал в книге из Бейнбридж-холла.

Они остановились перед стеклянными дверьми, искусно вделанными в старинную каменную арку. За ними находилась сувенирная лавка.

– Вряд ли тут есть сигнализация, – сказал Макколэм. – Здесь и воровать-то нечего, кроме сувениров.

Двери из толстого стекла висели на черных металлических петлях и были снабжены хромированными ручками.

– Они открываются наружу, – сказал Малоун. – Выбить их внутрь не удастся. Это стекло – в полдюйма толщиной.

– Может, они вообще не заперты? – предположила Пэм.

Малоун потянул за ручку, и дверь открылась.

– Теперь я понимаю, почему твои клиенты прислушиваются к твоему мнению.

– А зачем их запирать? – сказала она. – Это место – настоящая крепость. Кроме того, он прав, здесь действительно нечего воровать. Сами двери стоят гораздо больше всего содержимого лавки.

Малоун улыбнулся, услышав эти логические рассуждения. К Пэм отчасти вернулась уверенность в себе, и его это радовало, поскольку не позволяло ему расслабляться.

Они вошли внутрь. Темная, пыльная комната напомнила Малоуну исповедальню, из которой они только что выбрались. Он закрепил дверь в открытом положении, в каком она обычно находилась в часы публичных посещений. Помещение было небольшое, примерно в двадцать квадратных футов. Вдоль одной из стен стояли три высокие стеклянные витрины, две другие были заняты книжными полками, вдоль четвертой вытянулся прилавок с кассовым аппаратом. Посередине лавки стоял стол, заваленный книгами.

– Нам нужен свет, – сказал Малоун.

Макколэм подошел к другой паре стеклянных дверей, за которыми темнела неосвещенная лестничная клетка. На стене возле них располагались три выключателя.

– Мы находимся внутри монастыря, – проговорил Малоун. – Вряд ли свет будет виден из-за стен. Включите на секунду и тут же выключите. Посмотрим, что из этого выйдет.

Макколэм нажал на один из выключателей, и возле стеклянных витрин загорелись четыре маленькие галогеновые лампочки.

– Этого вполне достаточно. А теперь давайте поищем нужную нам картинку.

На столе в центре лавки лежали книги в твердом переплете. На английском и португальском языках все они назывались одинаково: «Аббатство Святого Иеронима Санта Мария». Глянцевые страницы, много текста, но и фотографий – тоже. Рядом возвышались две стопки из книг потоньше. Тут иллюстраций было значительно больше. Малоун просмотрел первую стопку, Пэм – вторую. Пролистав одну из книг, он, ближе к ее концу, обнаружил то, что искал: иллюстрацию, на которой был изображен фрагмент алтаря и дарохранительница. Малоун поднес книгу к свету. Фотография была сделана крупным планом, и дверца дарохранительницы была видна во всех деталях.

– Нашел! – громко объявил он.

Затем он прочитал текст, касающийся алтаря, в надежде почерпнуть из него какую-нибудь полезную для них информацию, и узнал, что дарохранительница была сделана из дерева, а затем обшита серебром. Для того чтобы разместить ее на алтаре, пришлось убрать центральную картину в нижнем ряду, которая впоследствии была утеряна. Изображение, которое было на этой картине, перенесли на дверцу дарохранительницы, завершив таким образом иконографический цикл картин, каждая из которых была так или иначе связана с богоявлением.