Александрийское звено

– В этом заключается коренной порок любой религии. Она не испытывает уважения к истине, ее заботит не то, что является реальным на самом деле, а лишь то, что она может выдать за реальность.

Торвальдсен усмехнулся.

– Христиане узнают, что их Библия сфальсифицирована от начала до конца. Евреи выяснят, что Ветхий Завет является летописью их предков, которые жили, оказывается, вовсе не в Палестине. А мусульмане столкнутся с жутким фактом, что их священные земли, самые святые места, когда-то являлись родиной евреев.

– У меня нет на все это времени, Хенрик. Верни мне письма, а потом шеф моей охраны выпроводит тебя из поместья.

– И как ты объяснишь мой отъезд остальным членам ордена?

– Тебя срочно вызвали в Данию по неотложным делам бизнеса. – Херманн огляделся. – Где сын Малоуна?

Торвальдсен пожал плечами.

– Развлекается где-нибудь на территории поместья. Я велел ему держаться подальше от неприятностей.

– Ты бы лучше самому себе это посоветовал. Я знаю о твоих связях с Израилем, и, полагаю, ты уже сообщил своим тамошним друзьям о том, что мы планируем. Но они наверняка знают о том, что мы охотимся за Александрийской библиотекой – так же, как и они сами. Они пытались помешать нам, но пока у них ничего не получалось, а теперь уже слишком поздно.

– Ты возлагаешь слишком большие надежды на своего наемника. Как бы он не разочаровал тебя.

Херманн не мог проявить неуверенность, которая на самом деле гнездилась в его душе, поэтому он бесстрастным тоном заявил:

– Этого не случится никогда.

Малоун встал из-за стола и достал из рюкзака пистолет.

– А я все думала, долго ты еще будешь здесь торчать? – язвительно сказала Пэм.

– Достаточно долго для того, чтобы понять, что наш друг не вернется.

Закинув рюкзак на спину, он открыл дверь. Снаружи не доносилось ни шума, ни голосов, ни шагов, ни звуков флейты. Лишь мрачная, торжественная тишина.

Прозвенел колокол, отбив три часа пополудни.

Они шли мимо разношерстных домов, которые цветом и корявостью напоминали мертвые листья, мимо торжественно возвышающейся башни с выпуклой крышей цвета высохшей замазки. Неровность улицы говорила о ее возрасте. Единственным признаком того, что здесь хоть кто-то живет, была одежда – нижнее белье, чулки, штаны, вывешенные для просушки на балконах.

Завернув за угол, они заметили Макколэма и Соломенную Шляпу, пересекающих маленькую площадь с фонтаном. В монастыре, по-видимому, имелись артезианские скважины, поскольку в воде здесь недостатка не было.

Макколэм держал в руке пистолет, прижимая его ствол к затылку Соломенной Шляпы.

– Приятно убедиться в том, что мы были правы относительно нашего партнера, – прошептал Малоун.

– Похоже, он хочет первым взглянуть на библиотеку.

– Это весьма невежливо с его стороны. Первыми должны быть мы.

Сейбр крепко прижимал пистолет к затылку Хранителя. Они миновали еще несколько домов, углубляясь в монастырский комплекс – до той точки, где творения рук человеческих встречались с сотворенным природой.

Он проклинал царящую вокруг тишину.

Скромная церковь, выкрашенная в бледно-желтый цвет, притулилась у склона горы. Ее внутреннее пространство с высоким сводом, освещенное естественным светом, изобиловало иконами, триптихами и фресками. Целый лес серебряных и золотых канделябров бросал блики на пол, богато украшенный мозаикой. Все это разительно контрастировало с тем, как невзрачно церковь выглядела снаружи.

– Это не библиотека, – сказал Сейбр.

На алтаре появился человек. Он также был смуглолицым, но ниже ростом и седой как лунь.

– Добро пожаловать, – проговорил старик. – Я – Библиотекарь.

– Ты тут главный? – грубо спросил Сейбр.

– Да, мне дарована такая честь.

– Я хочу видеть библиотеку.

– Для этого вам придется отпустить человека, которого вы удерживаете.

Сейбр оттолкнул Хранителя в сторону.

– Ладно, – прорычал он, направив пистолет на старика. – Тогда меня отведешь ты.

– Безусловно.

Малоун и Пэм пошли в церковь. Их встретили два ряда монолитных гранитных колонн, выкрашенных в белый цвет и с золочеными капителями. На колоннах были медальоны с ликами ветхозаветных пророков и новозаветных апостолов. Фрески изображали Моисея, принимающего скрижали с десятью заповедями и разговаривающего с горящим кустом. Ящики со стеклянными крышками содержали святые мощи, дискосы, чаши для Святого причастия и кресты.

И – никаких следов Сейбра и Соломенной Шляпы.

Справа от себя, в алькове, Малоун заметил две бронзовые клетки. В одной находились уложенные жуткой пирамидой сотни выбеленных временем человеческих черепов, в другой – не менее кошмарная груда костей.

– Хранители? – спросила Пэм.

– Наверное.

Тут его внимание привлекло что-то еще в освещенной солнцем церкви. Здесь не было скамей. Может, это православная церковь? Но сказать это наверняка было невозможно, поскольку в убранстве храма эклектически смешалась атрибутика самых разных религий.