Александрин. Яд его сердца

Хочешь не хочешь, а выходить к гостям рано или поздно всё равно придётся. Навесив на лицо маску довольства и жизнерадостную улыбку, я отправилась в парк, где в тени под цветущими яблонями, чьи розовые цветы источали незабываемый аромат, были расставлены столы, накрытые ажурными скатертями. Возле крошечного пруда, в котором величаво плавали чёрные и белые лебеди, с таким видом, словно это они были не только хозяевами парка, но и сегодняшнего мероприятия, слуги расстилали покрывала, на которые можно было при желании опуститься, чтобы передохнуть. Перекинутый через пруд каменный мост, увитый зелёными растением и облепленный у самой водяной кромки мхом, красиво изгибался дугой и как будто приглашал по нему прогуляться.

В такой погожий солнечный день грешно печалиться, наоборот, окружающая идиллия, по идее, должна была настроить на позитивный лад. Вот только при виде этой блондинистой выскочки, сегодня блиставшей в нежно-голубом платье, ну прямо как мой подвенечный наряд, весь мой позитив куда-то пропал.

У мадмуазель де Вержи не было отбоя от поклонников. Она кокетничала то с одним, то с другим кавалером, шутила, заливисто смеялась, и всё это наверняка, чтобы привлечь наше с Мораном внимание.

К моему великому огорчению и досаде, маркиз её заметил. И не один раз. Иными словами, то и дело косил в её сторону взглядом, а Опаль тем временем не переставала счастливо улыбаться.

Интересно, чему так радуется?

Я честно пыталась её игнорировать, правда, не уверена, что у меня это получилось, нет-нет да и поворачивалась к сияющей красавице. Не так выглядит поверженный соперник, которому не остаётся ничего, кроме как признать поражение. Совсем не так. Моран, конечно, обещал, что между ними всё кончено… Вот только до сих пор делал всё возможное и невозможное, чтобы не оправдать моего доверия, и в сердце снова прокралось беспокойство.

А ещё я, кажется, научилась ревновать.

Спасибо Касьену, ненадолго отвлёкшему от грустных мыслей беззаботной болтовнёй. Но только лишь до того момента, как перед нами, уединившимися на скамейке с бокальчиками новомодного игристого напитка, от которого немного кружилась голова и тело охватывала приятная нега, не нарисовалось это белокурое чудо с ангельским личиком и повадками хищницы.

Пригубив немного из своего бокала, Опаль завела:

— Ах, месье де Лален, могу я украсть у вас нашу очаровательную маркизу? Я ведь так и не поздравила мадмуазель… ох, простите, уже мадам, со свадьбой.

Немалых трудов мне стоило изображать невозмутимость. Словами не передать, как хотелось вцепиться в руку Касьена и начать слёзно умолять не оставлять меня тет-а-тет с этой мегерой. Нет, я вовсе её не боялась. Но точно знала, что Опаль с лёгкостью, играючи, растопчет остатки моего хорошего настроения.

Ведь не поздравить же подошла, а наверняка снова вонзить в меня жало.

Змеючка подколодная.

— Не буду вам мешать. — Милому шевалье ничего не оставалось, как раскланяться и последовать вглубь парка за какой-то миловидной шатенкой, дабы одарить ту своим вниманием.

С каким удовольствием я бы составила им компанию.

— Пройдёмся? — Любовница мужа выставила вперёд локоток, явно предлагая мне за него ухватиться.

Проигнорировав жест, полный фальшивого дружелюбия, я поднялась.

— Почему бы и нет? — с трудом удалось улыбнуться.

Мы не спеша двинулись по широкой дорожке, вдоль аккуратно постриженных кустарников. На многих уже распустились крошечные цветы — синие, белые, жёлтые, — шлейф из медово-сладкого аромата тянулся за нами следом.

Вечерняя прохлада так и не пришла. Лёгкая туманная дымка расползлась по небу, приглушив разливающееся по Валь-де-Манну сияние закатного солнца. Было душно, напитанный влагой воздух действовал на гостей усыпляюще. Большинство предпочло весёлым подвижным играм неспешные прогулки и разговоры у пруда.

На мосту мадмуазель де Вержи остановилась, наверное, решила полюбоваться сверкающей водяной гладью, в которой смешались синие и багряные цвета.

— Как же мне горько от того, что я не смогла присутствовать на вчерашнем празднестве. Порой у меня случаются сильные приступы головной боли, когда кажется, будто в виски вонзают иголки.

— Сочувствую, — без малейшего сожаления вставила я.

— Сами понимаете, мне было не до торжества. А жаль… Так хотелось поздравить Морана и пожелать ему счастья.

— Одному ему? — не сдержавшись, брякнула я.

Следовало сменить тему, а не помогать интриганке в достижении её цели. Точно знала, этот разговор затеян неспроста.

И как в воду глядела.

Вернее, в воду глядела Опаль, любовалась белоснежным лебедем, за которым, не отставая, плыл крупный чёрный, и продолжала беззаботно журчать:

— Вам и без моих пожеланий достанется немало приятных мгновений в обществе его светлости. Маркиз молод, красив, могущественен. Любая была бы счастлива оказаться на вашем месте.

Да уж, я прямо-таки умираю от счастья.