Алексеев. Последний стратег

Гинденбург высказал своё веское слово. Крупный стратег, он считал единственно возможным сильным ударом по русским только наступательную операцию со стороны города Ковно, современного Каунаса, где позиции противника смотрелись слабее. Генерал-фельдмаршал докладывал императору Вильгельму II:

«...Ещё раз я настоятельно ходатайствую об усилении моего левого фланга, чтобы по обстоятельствам или действовать наступательно, или, по крайней мере, удержать за собой до сих пор занятую территорию.

Я подчёркиваю ещё раз, что в наступлении моего левого крыла против тыла и сообщений противника я вижу единственную возможность его уничтожения. Такое наступление, вероятно, ещё и теперь является единственным средством избежать нового похода, если только это уже не поздно».

Начальник германского Полевого Генерального штаба Фалькенгайн был вынужден уступить настойчивым просьбам Гинденбурга. Ему было дано согласие Берлина провести наступательную операцию на реке Неман. При этом главнокомандующему Восточным фронтом давалось право самому определить, куда должен был упираться его левый фланг - у Либавы или у Рижского залива.

В русской Ставке тоже понимали, что обострение боевых действий в конце 1915 года произойдёт именно на северном участке фронта. В начале августа Верховный главнокомандующий великий князь Николай Николаевич-младший провёл в белорусском городе Волковыске совещание высших чинов Ставки с командованием Северо-Западного фронта. На нём обсуждался план завершения кампании 1915 года.

На волковысском совещании генерал Алексеев выступи с предложением реорганизовать фронтовую систему.

   — Ваше высочество, наш отход из Польши, отражение германских ударов показали, что фронтовое управление не справляется со своими задачами. Прежде всего страдает оперативность руководства, способность манёвра силами в зоне ответственности фронта.

   — Михаил Васильевич. Вы даёте довольно критическую оценку деятельности вашего штаба. Да и самому себе тоже.

   — Сегодня я твёрдо убеждён, что нашу фронтовую систему надо изменить. Она уже не отвечает требованиям дня.

   — Что конкретно вы желаете предложить Ставке и на рассмотрение государя?

   — Я не буду говорить о разительной разнице числа армий в составе двух Наших фронтов. Уже одно это плохо для Стратегического управления. Поэтому предлагаю разделить вверенный мне фронт на два с конкретными зонами ответственности.

   — По какому принципу вы предлагаете разделить армии Северо-Западного фронта?

   — Единственно - по направлениям. На фронт Северный и фронт Западный. Северный фронт прикроет собой прибалтийскую Ригу и путь на Петроград. Западный - смоленскую дорогу на Москву.

   — Считайте, что ваше предложение полностью совпадает С мнением Ставки.

Так вскоре на свет появилась директива Ставки Верховного главнокомандующего за № 3274 от 4 августа 1915 года. Согласно ей огромный Северо-Западный фронт делился на два - Северный и Западный.

Главнокомандующим армиями Северного фронта назначался генерал от инфантерии Николай Владимирович Рузский. До этого он исполнял должность главы 6-й армии.

Западный фронт в составе четырёх армий доверялся генералу от инфантерии Михаилу Васильевичу Алексееву. Как показали дальнейшие события, в должности главнокомандующего новообразованного фронта полководец пробыл ровно две недели.

За эти две недели германские войска нанесли поражение русской 3-й армии генерала Леша. Её отступление повлекло за собой вынужденный отход соседних армий - 1-й генерала Литвинова и 2-й Смирнова, которые неожиданно для себя оказались с открытыми флангами.

Сдача германцам линии Неман - Западный Буг имела не только стратегические, но политические последствия. С трибуны Государственной думы посыпались обвинения в адрес великого князя Николая Николаевича-младшего. Верховному главнокомандующему в упрёк ставилось буквально всё.

Политические партии антиправительственного толка усилили агитацию. Общественность всё громче требовала перестановок в высших эшелонах военной власти. Об этом широко писалось во всех российских газетах - от монархических до социал-демократических. Николаю II ясно давали понять, что от него ждут «жертву».

Положение дел на фронте действительно стало для России и её граждан откровенно безрадостным. Все ожидали побед, больших и малых, а их оказалось совсем немного. Были потеряны Царство Польское, Литва, другие территории. На страницах газет людьми сугубо гражданскими и даже военными открыто критиковались действия высшего командования. Внутриполитическая обстановка в стране накалялась.