Он написал восемь пунктов, вместе предлагающих направления решения самых острых московских проблем: жилищной, транспортной, градостроительной. Речь также шла о приватизации «непрофильных» городских активов и создании механизма контроля за расходованием бюджета. И хотя реальным мэром Навальный не стал, в течение следующего года добрая половина его тезисов воплотилась в инициативах нового мэра и президента: от развития метро и создания нормального городского такси до расширения Москвы и выведения учреждений из города.
«…Думаю, это имело для меня политическое значение, потому что голоса, может, и были виртуальные, но они принадлежали реальным людям. В Интернете происходит достаточно много голосований, и я достаточно часто в них побеждаю. Наверное, здесь важно было, что это организовали „Коммерсантъ“ и „Газета“. И, конечно, свою роль сыграло то, с каким отрывом я победил. А что про это думают в Кремле, мне все равно. Я за их голоса не борюсь. Было приятно увидеть, что они предложили сделать то же, что и я. Неважно кому принадлежит идея, если она принесет пользу людям…»
Гражданский активист
Последние несколько лет на наших глазах в России на смену «суверенной» идет самая обычная, во многом даже либеральная демократия. На фоне фарса с регистрацией политических партий (точнее, невозможностью их регистрации), «триумфального» шествия Общероссийского народного фронта «Единой России» и похожих на карточный фокус выборов Валентины Матвиенко муниципальным депутатом в Петербурге подобное заявление может показаться издевательством, но это всего лишь парадокс. Более того, чем контрастнее этот фон становится, тем сильнее он оттеняет происходящие в обществе процессы.
10 лет назад граждане объединялись, чтобы бороться с точечной застройкой. Разумеется, ими двигало не желание перемен, наоборот, они хотели, чтобы во дворе их дома все оставалось как прежде. Называть их гражданами в этом контексте не приходило в голову ни прессе, ни чиновникам, ни им самим. «Жильцы» – вот кем они были с любой точки зрения. Потом появились обманутые дольщики, потом борцы за сохранение лесов и против разливов нефти, за отмену мигалок и против произвола милиции. Их лидеры, поначалу не более чем спикеры на ту или иную актуальную тему, постепенно превратились в героев некой альтернативной политической реальности.
Выйдя однажды из дома, чтобы погулять с собакой в близлежащем лесу, и увидев на деревьях отметки об их будущей вырубке, жительница подмосковных Химок Евгения Чирикова неожиданно для себя самой через пять лет стала политиком, о котором ирландский певец Боно рассказывает российскому президенту. Осенью 2010 года я предложил провести «Всероссийское совещание капитанов гражданского общества», и в разговоре с нею, согласившейся стать его председателем, упомянул Навального. В это трудно поверить, но оказалось, что она никогда до того об Алексее не слышала. Уже через несколько месяцев они вместе участвовали в «Антиселигере», где не просто рассказывали о своих проектах, а фактически проводили мастер-классы для самых разных гражданских активистов.
Как же получилось, что за 10 лет «жильцы», «автовладельцы» и «экологи» превратились в политиков больших, чем лицензированные партийцы? Ответ известен любому, кто жил в эти годы в России и хоть немного следил за новостями, он даже уже несколько раз всплывал в этой книге: тому причиной ложь, коррупция и пустые обещания наверху властной вертикали и бездействие и снова коррупция у ее основания. Намного интереснее, куда это все заведет. Похоже, что людям, чья деятельность начиналась как реакция на бытовую несправедливость, становится тесно в рамках объединивших их проблем. Эти привычные всем проблемы, обычно называемые «российскими реалиями», постепенно заставляют многих выходить на вполне предсказуемый уровень обобщений – что бороться с причиной куда эффективнее, чем со следствием.
Для Навального пробуждение этого гражданского самосознания имело в некотором смысле печальные последствия – его почтовый ящик превратился во всероссийскую жалобную книгу, а сам он то ли во всенародного управдома, то ли в дедушку Калинина.
«…Есть проблема завышенных ожиданий: я стал таким человеком, который придет и все поправит. Многие ждут каких-то моментальных успехов, но заблуждаться не надо. Чем выше ожидания, тем выше падать. Я отдаю себе в этом отчет, поэтому заявлять о каких-то проектах, которые не смогу потянуть, не буду и не хочу. А у людей это рождает нетерпеливость – чего ты сидишь, давай немедленно сделай то, сделай это! Давай немедленно баллотируйся в президенты! Организовывай свою партию! Вот выборы в декабре, на прошлой неделе занялся бы партией, уже бы к понедельнику собрал! Не нужно на это вестись. Не нужно никуда бежать.