Алексей Ставницер. Начало. Восхождение. Вершина

Сегодня те маршруты, на которые у нас уходило по несколько дней, ребята играючи делают за день. Во многом из-за удобного и качественного снаряжения, но еще и потому, что предыдущие поколения наработали целый банк приемов, создана методика обучения скалолазанию, технические восхождения обрели права гражданства. Ничего этого не было, когда Алексей методично и последовательно взялся за освоение Крымских гор. Хотя опять-таки пальма первенства тут не его. Альпинизм в Крыму начинался еще в 1890 году, когда родилось «Крымское горное общество». Его назначением было исследование Крымских гор. Потом общество трансформировалось в клуб и даже издавало свой журнал «Записки Крымско-Кавказского горного клуба». Спорт это был аристократический, поэтому после 1917-го отношение к нему было соответственное. Лишь в конце тридцатых годов альпинизм начал возрождаться. И что важно – при активном участии Одессы. Одним из энтузиастов был профессор Одесского университета Елпидифор Кириллов. Это он поддержал студента университета Александра Блещунова, решившего создать в Одессе альпинистскую секцию. В 1940 году одесситы даже ходили на Памир.

В послевоенные годы в Крым одесситы ездили мало, наш базовый лагерь стоял поближе, на Южном Буге. Открытие Крыма по-настоящему произошло в шестидесятые. И Леша был среди тех, кто понял роль и значение Крымских гор для развития альпинизма. На Куш-Кае и других вершинах осталось немало маршрутов его имени, что, в общем-то, престижно, но это не главное. Главное, что Леша открыл эру современных стенных восхождений. Это его несомненная и, быть может, не до конца понимаемая сегодня заслуга перед украинским альпинизмом.

Для альпинизма, как его понимал Алексей, Крым был идеальной тренировочной площадкой. И тут сразу возникает вопрос, как Леша видел и понимал альпинизм. Без этого не понять многие события в нашем клубе.

Леша, Алексей Михайлович, был чистым технарем. Что это значит? Условно все восхождения альпинистов делятся на несколько дисциплин. Скальные – это подъем на стены с перепадом высот до 500 метров. Занятие сложное, так как скала не только крута, она еще и нависает, продвижение по ней измеряется метрами. Альпинист поднимается, забивая в скалу крючья, провешивая для страховки веревки, таща тяжеленный рюкзак со всевозможным снаряжением – от примуса и спальника до молотка и ледоруба. Технические восхождения предполагают плюс к сказанному еще и обледенение скал, просто крутой лед, снег. Высотно-технические включают в себя все вышесказанное, но происходят за линией, поэтически говоря, зеленой жизни, в условиях кислородного голодания и капризной погоды. Понятие высоты начинается с 2000 метров. И наконец, высотные восхождения – это подъем в поднебесье, на семи– и восьмитысячники. Уже на 6000 организм приспосабливается к кислородному голоданию очень трудно, привыкание идет дольше обычного, а еще выше – не приспосабливается вообще. Чтобы ходить на большие высоты, нужно иметь особый, «высотный» организм или подниматься в кислородной маске.

Леша наиболее предпочитал скально-технический класс, хотя был ему интересен и пограничный, высотно-технический. И в его биографии немало восхождений на пяти– и шеститысячники. Что же касается больших высот… Уже на рубеже 6 000 ему не хватало кислорода. Это – особенность организма, его на высокогорные условия не натренируешь. Не думаю, что этим можно пояснить его выбор в пользу технических восхождений, где требуется больше мастерства, чем силы. Тем более что он никогда не говорил, что высотные восхождения менее интересны. Леша отстаивал равенство и необходимость всех дисциплин. Такова была и традиционная позиция клуба. Технически сложные стены Чатына, Башкары, Дых-Тау, Чанчахи и многие другие были пройдены альпинистами старшего, послевоенного поколения. Виктор Лившиц, Эдуард Вайсберг, Борис Британов, Владимир Федченко, Вячеслав Нелупов, Вадим Шатилов, Павел Тепляков, Рада Ставницер – только первые в шеренге лиц, заложивших традицию равенства всех видов восхождений. Рада, старшая сестра Леши, пришла в альпинизм тоже в послевоенное время. Она была одной из немногих женщин, получивших звание мастера. С ее легкой руки примерялись к альпинизму и все братья.

Крым – идеальный учебный полигон. Нет кислородного голодания, он «всепогодный», можно тренироваться зимой и летом, его скалы обладают высокой сложностью – при желании можно найти маршрут и 5–6 категории, он близкий. Но он стоял как бы осторонь альпинистской жизни, потому что престижно было взобраться на Пик Коммунизма или Пик Победы, такие восходители сразу входили в почетный клуб «Снежных барсов». В своей среде мы, конечно, ценили мастеров-технарей, но для покорения высоких гор можно вполне обойтись и без умения подниматься по нависающей стене. Скажем, я побывал на четырех восьмитысячниках в Гималаях, и ни разу мы не прибегали к альпийским маршрутам. Но я понимаю, что близок тот час, когда спортивный азарт подведет к высотным восхождениям со сложными маршрутами, пройденными в альпинистском стиле.