Алексей Ставницер. Начало. Восхождение. Вершина

Пользуясь правилом партнерского равноправия в управлении терминалом, он, не спрашивая согласия наших норвежских инвесторов, развернул действенные работы по реверсу комплекса фосфоритов. Он и потом всегда придерживался такой тактики – ни у кого и никогда не спрашивать разрешения, если это не было предписано законом. Норвежская сторона была категорически против. Почему? Выскажу свое предположение.

Построив за свои деньги вторую очередь, «Норск-Гидро» таким образом делила историю ТИСа на две части. На первую неудачную – вот она стоит и ржавеет без пользы, и вторую – успешную. Таким образом, все, что было сделано ранее – многолетним трудом и немалыми средствами по строительству территории и причалов, прокладыванию железнодорожной ветки и подъездных путей, содержанию комплекса в годы консервации, формированию инженерного персонала и рабочего коллектива, созданию своей инфраструктуры и еще много чего, – все это становилось как бы малозначущим и третьестепенным обстоятельством, что было неправдой.

Отношения с «Норск-Гидро» зашли в глухой тупик. Последней каплей в чаше терпения стал отказ норвежской стороны выполнять требование Национального банка перевести инвестиционные средства в Украину. Отказ стоил дорого – ежедневно на ТИС накладывался штраф в сумме 45 тысяч долларов. Сумма росла, как катящийся по склону снежок. Как писало одно уважаемое издание, «норвежская сторона сделала все, чтобы подставить своих партнеров под штрафные санкции». Неуступчивость норвежцев не оставила нам выбора – в феврале 97-го компания «Норск-Гидро» была исключена из общества на внеочередном собрании участников.

ТИС, чтобы не вступать в денежную тяжбу с «Норск-Гидро», сразу же вернул бывшим партнерам все деньги, которые они вложили в ТИСовские программы. Эту страницу биографии мы посчитали для себя перевернутой. Но норвежцы считали иначе. Они были возмущены. Как это какая-то компания-букашка осмелилась замахнуться на гиганта? «Норск-Гидро» объявила тотальную войну ТИСу и лично Алексею Ставницеру. Тип войны был нам незнаком. Думаю, что и для Украины это был новый опыт. Располагая неизмеримо большими ресурсами и опытом, «Норск-Гидро» начала мощную информационную атаку. Что-то вроде Сталинграда и Курской дуги вместе взятых. Подчеркну: целью было не восстановление прежних отношений, не поиск компромисса, а «выжженная земля».

Осенью 97-го на теплоходе «Тарас Шевченко» «Норск-Гидро» проводила пресс-конференцию. Поводом для ее проведения, как заявил представитель компании Отто Гренли, послужила публикация в московских «Известиях», где, по его мнению, в искаженном виде были представлены отношения «Норск-Гидро» с украинскими партнерами по ТИСу, непрофессиональное отношение к делу которых и привело, в конце концов, к разрыву сотрудничества, причем, с грубейшими нарушениями законодательства. Таким образом, нанесен моральный ущерб не столько «Норск-Гидро», сколько Украине, так как серьезно страдает ее инвестиционная привлекательность. После более чем часового изложения сути дела спикер «Норск-Гидро» заявил, что решение собрания участников будет обжаловано в украинских судах. Если же справедливость не будет восстановлена, Украину ждет международный суд. И уж там… В соседнем с пресс-конференцией зале, как это часто бывает на подобных мероприятиях, уже были накрыты столы и официанты с накрахмаленными салфетками через руку стояли наготове.

Рыцари пера и микрофона явно были расположены к иностранной компании. Многие из них совсем недавно не за свой счет побывали в Осло, посетили штаб-квартиру «Норск-Гидро» и воочию убедились, какая это мощная и справедливая компания, о чем рассказывали своим читателям, как-то не очень осмотрительно заявляя, что они беседуют или ведут репортаж из Осло. Они вплетали в свою повесть красную нить: как «Норск-Гидро» согласилась сотрудничать с никому неизвестным ТИСом и какую черную неблагодарность он проявил. Словом, степень взаимопонимания журналистов и норвежской стороны должна была стать за дружеским столом еще выше. Но совершенно неожиданно гладкий сценарий нарушился неизвестным журналистскому сообществу человеком. Он молча простоял позади всех всю пресс-конференцию и теперь заявил, что господа журналисты могут выслушать и другую сторону – сторону ТИСа. Неизвестный был Алексеем Ставницером.

Позже норвежские представители и возмущались поступком Алексея, и отдавали должное его находчивости. Прийти на чужую пресс-конференцию, считали они, – нахальство. Хотя, по европейским нормам, это этично и правильно. А вот что Алексей воспользовался случаем и опроверг норвежскую версию – это, считали они, смело и находчиво.