Ален Делон без маски

«Ты была, – писал он, – необузданной, но цельной натурой. Как объяснить, какой ты была, и вообще, что мы за люди – актеры? Как объяснить, что, играя роли людей, на которых мы не похожи, мы становимся психами и теряем власть над собой. Чтобы при этом выстоять, нужна сила характера и душевное равновесие. А как его найти в нашем мире цирковых канатоходцев, клоунов, эквилибристов, когда огни прожекторов высвечивают нас своим позолоченным светом славы? Ты говорила, что ничего не смыслишь в жизни, но зато все умеешь делать в кино. Нет, другим нас не понять. Чем больших успехов достигает актер, тем более несчастлив. Не об этом ли говорит судьба Греты Гарбо, Мэрилин Монро, Риты Хейворт? И твоя… Это страшная профессия для женщины. Я говорю это как мужчина и актер, который лучше других знал и понимал тебя. Зато актеры нас поймут. Другие – нет. Они скажут, что ты была мифом. Конечно. Да. Однако миф знает, что он всего лишь миф. Фасад. Отражение. Он может предстать в виде короля, героя, Сисси, чайки. Но бывает, что такой миф приходит домой и превращается в Роми, женщину, чья жизнь не была до конца понята, о которой дурно писали, которую осуждали и преследовали. В своем одиночестве такой миф быстро изнашивается. И чем сильнее сознает это, тем больше погружается с помощью успокаивающих таблеток и алкоголя в безбрежность самоотрешения. Принятие этих лекарств становится сначала скверной, опасной привычкой, затем правилом, наконец, необходимостью. И бедное сердце останавливается, потому что устало биться. Его слишком долго дергали, это сердце женщины, которая однажды вечером осталась наедине с рюмкой…»

Тогда он не посмел прямо сказать о том, что Роми покончила с собой.

В своем письме Делон писал, что научился называть ее по-немецки «puppelchen» – куколкой, да еще дежурной фразе «Ich liebe dich» – «Я люблю тебя». Она же именно потому, что любила его и хотела работать во Франции, блистательно изъяснялась на языке Гюго и Бальзака. Именно как к «куколке» обращался он к ней на страницах «Пари-Матч». Делон считал, что лучше других знал и понимал Розмари Альбах-Рети, ставшую Роми Шнайдер. Он ошибался. Ибо иначе он не смог бы с ней поступить так безжалостно, не смог бы порвать с ней, оставив выспренне составленную записку и черные розы. В этом проявились черствость и эгоцентризм Делона-человека. Я не выношу при этом ему приговора. В отношениях мужчины и женщины, живущих в браке или сожительствующих, многое остается скрытым до конца их дней. Возможно, Роми слишком многого от него требовала. Возможно, иногда безжалостно подчеркивала его необразованность. Помните, он сказал, что в его прошлом были лишь армия и колбасная лавка отчима. Эту занозу Роми не помогла ему вытащить. При том что была, по словам актрисы Изабель Юппер, добрым, чутким и импульсивным человеком. Хотела ли она внушить ему комплекс неполноценности, чтобы сильнее господствовать над ним? Вполне допускаю. Так или иначе, но, понимая это, Ален и пошел на разрыв. Однако он не ожидал, как это отразится на последующей жизни его «puppelchen». Так что его определенная вина в ее самоубийстве мне представляется неоспоримой.

Я еще вернусь к Роми Шнайдер, когда пойдет речь о «Бассейне», в котором они снялись вместе в 1969 году, и «Убийстве Троцкого» в 1971-м. Теперь же я с печалью заканчиваю эту главу, в которой намеренно подробно рассказал о Роми Шнайдер и ее месте в жизни Алена Делона. Другой женщиной, с которой он позднее расстанется не менее жестоко, будет Мирей Дарк, которой он признается, что влюбился в 18-летнюю Катрин Блейни, продавщицу парфюмерного магазина Ги Лароша. Он звал Катрин «Кики» и посвятил ей фильм «Слово полицейского». Но и с ней порвет спустя два года ради Розали ван Бремен. И вот теперь он опять оказался один, брошенный ею или сам оставивший ее, – это неясно. Но об этом позже.

Его первая жена Франсин Кановас, более известная под именем Натали Делон – родила ему сына Антони, но это не скрепило их брак, который довольно быстро распался, и от этого разрыва страдал только один Антони. Не исключено, что, если бы Роми Шнайдер пожертвовала своей карьерой и родила ему ребенка, вся ее жизнь с Аленом сложилась бы иначе… Но это опять из области предположений. В 1996 году, играя в «Загадочных вариациях» Шмитта, Ален Делон повесил в своей артистической роскошное парчовое платье, в котором Роми играла с ним в спектакле «Как жаль, что она шлюха». Сентиментальность это или фетишизм? Трудно сказать. Одно несомненно: он не забывает Роми, она всегда в его неспокойной совести. Как напоминание о прекрасном, что было ему подарено жизнью, и что он не сумел (или не захотел) должным образом оценить.

Глава вторая Вместе с Клеманом и Висконти