Алевтина старшая

– «Из давнего времени примечали МЫ неприязненные против России поступки Французского Императора, но всегда кроткими и миролюбивыми способами надеялись отклонить оные. Наконец, видя беспрестанное возобновление явных оскорблений, при всём НАШЕМ желании сохранить тишину, принуждены МЫ были ополчиться и собрать войска НАШИ; но и тогда, ласкаясь ещё примирением, оставались в пределах НАШЕЙ Империи, не нарушая мира, а быв токмо готовыми к обороне. Все сии меры кротости и миролюбия не могли удержать желаемого НАМИ спокойствия. Французский Император нападением на войска НАШИ при Ковне открыл первый войну. И так, видя его никакими средствами непреклонного к миру, не остаётся НАМ ничего иного, как призвав на помощь Свидетеля и Защитника правды, Всемогущего Творца небес, поставить силы НАШИ противу сил неприятельских. Не нужно МНЕ напоминать вождям, полководцам и воинам НАШИМ о их долге и храбрости. В них издревле течёт громкая победами кровь славян. Воины! Вы защищаете веру, Отечество, свободу. Я с вами. На начинающего Бог».

В тот же день царь отбыл в Свенцяны. Прибыв в расположение действующей армии, Александр I принял на себя командование, так и не назначив главнокомандующим Михаила Богдановича Барклая-де-Толи.

Россия в то время имела довольно большую армию, но из-за плохих дорог и обширной территории не могла быстро мобилизовать войска.

На Западной границе России удар наполеоновских войск приняли на себя 1-ая армия Барклая-де-Толи и 2-ая армия Багратиона. Общая численность этих наших армий составляла 153 тысячи солдат и 758 орудий.

Южнее этих армий на северо-западе Украины, на Волыни, располагались, служившей заслоном от австрийцев, части 3-ей армии А.П. Тормасова, в составе которой было ещё 45 тысяч солдат и 168 орудий.

В Молдавии против Турции стояла Дунайская армия адмирала П.В. Чичагова, в составе которой было 55 тысяч солдат и 202 орудия.

Севернее, в районе Риги, стоял отдельный корпус генерал-лейтенанта И.Н. Эссена, численностью 18 тысяч человек почти с двумя сотнями орудий.

А в Финляндии против Швеции стоял ещё и корпус генерал-лейтенанта Ф.Ф. Штейнгеля, численностью 19 тысяч человек со 102 орудиями.

Кроме того четыре резервных корпуса находились подальше от границы в глубине территории России.

В дополнение к ним в казачьих иррегулярных частях числилось ещё до 110 тысяч человек лёгкой кавалерии.

Так что у России была вполне достаточная по численности, боеспособная и с традиционным боевым духом армия, объективно дающая уверенность в победе.

Поэтому изданный Александром I манифест о начале войны с Францией, заканчивался пророческими словами:

– «Я не положу оружия, доколе ни единого неприятельского воина не останется в царстве моём».

Александр I предпринял попытку остановить военные действия и избежать большой войны, ещё рано утром 13 июня направив из Вильно своё доверенное лицо – генерал-адъютанта Александра Дмитриевича Балашова – со своим личным письмом Наполеону, в котором предлагалось начать переговоры при условии, что французские войска покинут пределы российской империи.

Направившись из Вильно к Рыконтам навстречу армии Наполеона, генерал-адъютант А.Д. Балашов поначалу встречал лишь наши отступающие войска. У Рыконт он встретил наш последний казачий разъезд. Узнав от казачьего офицера, что за Рыконтами стоят французские гусары дивизии Брюйера, Балашов поехал дальше осторожней. Вскоре вдалеке на горизонте он увидел цветные точки – передовые посты французского авангарда. А затем навстречу ему приблизились два французских гусара, захотевших уже было поднять тревогу и открыть стрельбу по русским мундирам. Но в этот момент один из сопровождавших Балашова казак затрубил в свой сигнальный рожок, означая, что это едут парламентёры.