— Нет, — Михкель потряс головой, — я хотел бы знать, кончилась ли уже в деревне посевная?
Услыхав такой вопрос, бородач сразу же перестал улыбаться. Вздохнув, он достал из кармана конфету.
— Ты заработал премию, — сказал бородач. — На этот вопрос я ответить не смогу. Если хочешь получить ответ, ты должен, пожалуй, сесть на лошадь и поскакать в деревню.
— Видишь, Альфа, видишь, Ромео, — сказал Михкель, когда молоденькая овчарка утащила своего хозяина подальше. — Нам, хочешь не хочешь, придется отправиться в деревню. Имеете ли вы что-нибудь против этого?
Ромео и Альфа не имели ничего против посещения деревни. К сожалению, не все бывают столь покладистыми. Михкель знал кого-то, кто, безусловно, будет возражать против такого намерения. Ни одна бабушка не позволит своему десятилетнему внуку пуститься самостоятельно в далекое путешествие. Конечно, другое дело, если старший брат десятилетнего внука возьмет ответственность на себя.
— А знаешь, Ромео, знаешь, Альфа, — признался Михкель друзьям. — Ведь мы не сможем сами поехать, Эндрик должен быть с нами.
После этих слов у Альфы и Ромео уши повисли. Похоже, они не очень-то верили, что Эндрик присоединится к ним. Но Михкель не терял надежды.
— Ох, вы его не знаете, — сказал он уверенно. — Если сказать ему, что Альфа может везти все его рамки для растений и ящики для насекомых, он будет готов отправиться куда угодно.
Снова взобрался Михкель на спину Альфы. Ромео принял стартовое положение. Он уже догадывался, что отсюда до ворот родного двора поскачут только галопом.
Альфа вернулась! Эта новость облетела всю Ягодную деревню в какие-нибудь полчаса. Мальчишки с Большой Терновой улицы побросали свои тарахтящие автоматы в кусты. Детишки в Рябиновом тупике прервали изготовление пирожных из песка. Вскоре во дворе дома с башенкой собралось множество гостей. Некоторые пришли приветствовать Альфу даже с цветами. Они тут же сплели из ромашек, анютиных глазок и незабудок венок и надели его Альфе на шею. Венок детишек Ягодной деревни нравился Альфе гораздо больше, чем хомут хитрого Эдуарда. Это напоминало прекрасные времена, когда ей вешали на шею венок из дубовых листьев за победу в соревнованиях.
Михкеля во дворе не было. Он уже упаковывал походное снаряжение. Палатку, одеяла, ящички и рамки Эндрика — всю эту поклажу должна была повезти Альфа.
В то же время бабушка сновала между кухней и кладовкой. На двух сковородах шкворчали глазуньи, в кастрюле варились яйца. Михкель рассчитал верно. Если бы даже десять псов были его телохранителями, все равно бабушка не позволила бы ему покинуть границы города. Но готовность взрослого брата Эндрика присоединиться к экспедиции решила дело. Бабушка сама, когда ей было шестнадцать лет, поехала в Петербург искать работу. Она считала себя не вправе думать, что в наши дни шестнадцатилетний юноша не сможет присмотреть за своим десятилетним братом.
Детишки Ягодной деревни очень огорчились, услыхав, что придется распрощаться с Альфой. Им и думать не хотелось, что это, возможно, прощание навсегда.
— Когда Альфа найдет себе новый дом, обязательно приедем ее навестить, — обещали они наперебой и старались похлопать лошадь по шее.
С газона, на краях которого Альфа так старательно подстригала траву, Донна Анна сорвала самый красивый цветок.
— На память о нашем успешном сотрудничестве, — сказала Донна Анна, втыкая цветок в гриву Альфы. По правде говоря, она собиралась произнести речь подлиннее, но задрожавший голос вынудил ее изменить первоначальное намерение. Она лишь добавила: — Дети! Крикнем теперь хором нашему другу: «Всего доброго!»
Так они и сделали. Когда путешественники тронулись в путь, все провожающие выстроились шпалерами — двумя шеренгами по обеим сторонам пути со двора, так что Альфе, Ромео, Михкелю и Эндрику пришлось идти в живом коридоре.
— Хювасти! — кричал этот коридор по-эстонски, когда Донна Анна подала знак, а затем: — До свиданья! — по-русски и: — Гуд бай! — по-английски. Возможно, они прокричали бы прощальные приветствии по-немецки, по-французски и еще на каком-нибудь языке, но путники уже успели выйти на улицу.