Алфавита. Книга соответствий

Инициатором ее французского поименования был дед. Поначалу он потребовал записать дочь под именем Вето. Регистраторша мягко удивилась и предложила Иветту, полагая ее более или менее равноценной заменой. Дед нехотя уступил. Двух своих младших сыновей он назвал вполне заурядно – Михаилом и Константином. Однако с течением времени в нем снова проснулась смутная тяга к необычному, и когда родился я, дед упорно настаивал на Велии. Возможно, если бы он сумел объяснить толком, что это такое – Велий, его предложение не было бы отвергнуто. Откуда все это возникало в языке родимых осин – ума не приложу.

Не назвали меня и Никитой – из опасения, что в стране, где правит

Никита Сергеевич Хрущев, это будет понято как проявление сомнительного верноподданничества.

В Таджикистан приехали жить и работать мои дедушки и бабушки.

Воропаев Иван Константинович, дед со стороны матери, родился в 1898 году в селе Нижняя Любовша Орловской губернии. Вот что он писал о своей трудовой деятельности в листке по учету кадров, заполненном в 1967 году:

С… По… Что делал

до 6.1916 года – трудился в хозяйстве отца;

6.1916 8.1918 – рабочий Криворожского рудника; 8.1918 2.1919 – стрелок, Волостной военный комиссариат; 2.1919 9.1920 – стрелок,

Уездный военный комиссариат; 9.1920 8.1923 – санитар 834-го военного госпиталя;

9.1923 8.1926 – учащийся, Елецкий рабочий факультет; 9.1926 2.1930 – студент Кубанского сельхозинститута;

2.1930 6.1932 – главный агроном района, затем старший агроном

Сарай-Камарской МТС…

Другой дед – Степан Иванович Волос, 1898 года рождения.

Конечно, корень этой фамилии можно возвести к

Волосу Велесу Волесу Велосу – все эти прочтения возможны по причине отсутствия в древнеславянских текстах явных огласовок (см. Буквы ),

– древнеславянскому богу скота и плодородия, то есть богатства.

Однако шутки на этот счет остаются всего лишь шутками.

Волос – это, скорее всего, тот же Влах, Волох и т. п., то есть выходец из Влахии, да и вообще из Западной Европы. Откуда именно явились предки деда, история, к сожалению, умалчивает.

В Таджикистан Степан Иванович приехал в том же тридцатом году, что и

Иван Константинович. Но познакомились они только в тридцать восьмом, когда оба оказались в Курган-Тюбе – один агрономом, другой почвоведом.

В начале лета сорок первого года Степан Иванович взял отпуск и поехал на родину. И попал в начало войны и едва унес оттуда ноги.

Вообще, существует версия, что Степан Иванович родился вовсе не в белорусской деревне близ литовской границы, под Друскининкаем, как писал в анкетах, а несколько западней. В середине или конце двадцатых годов он перебрался из панской Польши в СССР нелегально. И в глухоманный Таджикистан забрался именно для того, чтобы запутать следы. Когда в 1939 году восточная часть Польши была оккупирована советскими войсками, родина деда Волоса автоматически переехала в

СССР. Теперь он мог рассчитывать, что когда-нибудь ему удастся навестить родные места. Вот и навестил – только время выбрал неудачное… Он рано умер – сорока семи лет.

Его жена, моя бабушка со стороны отца, – Наталья Яковлевна Рязанова.

Вот строчки из ее автобиографии:

"…14-ти лет я была матерью взята из деревни в Саратов и поступила ученицей в переплетную мастерскую, где работала до 1918 года. Затем поступила в школьную амбулаторию и работала регистратором… В 1922 году меня командировали учиться на рабочий факультет при саратовском

Госуниверситете, который закончила в 1925 году, после чего поступила на медицинский факультет… После окончания (1930) была направлена врачом-терапевтом в совхоз "Пахта-Арал" Казахской ССР… В связи с переездом мужа в Таджикистан я была переведена на работу по его месту жительства в Джиликульский район Таджикской ССР…"

В начале пятидесятых она уехала из Таджикистана и вернулась в Саратов.

Другая моя бабушка – мамина мама Татьяна Федоровна Красовская – приехала в Сарай-Камар следом за Иваном Константиновичем.

Познакомились в Краснодаре, где она работала машинисткой. В

Таджикистане сделала сначала небольшую профсоюзную карьеру, а потом всю жизнь служила в партийных органах на мелких должностях вроде инструктора.

Роговая обманка

– Пожалуйста, – сказал профессор Шацкий. – Что бы нам такое… э-э-э… позаковыристей.

Помедлив, он протянул мне черный поблескивающий камень.

Это была роговая обманка.

Тоже мне – позаковыристей.

Я взял предложенный образец, лист бумаги и сел к столу.

Собственно говоря, я мог бы и не садиться – зачем? Это была роговая обманка, а про роговую обманку я знал все. Кой толк сидеть? К экзамену по минералогии я был готов так, как никогда не был готов ни к какому другому. Я мог бы ответить и без подготовки.

Но все же я сел и положил образец перед собой.

Да, это была роговая обманка.

Удельный вес 3,1 – 3,3. Твердость по шкале Мооса 5,5 – 6.

Я любил эти слова: твердость по шкале Мооса.

Я вообще любил минералогию. Она увлекала, как собирание грибов. Как будто по лесу шатаешься, проверяя свои способности к классификации