Альфред Нобель. Биография человека, который изменил мир

Душеприказчики успели провести четыре встречи, прежде чем шведские родственники ринулись в бой. Тяжба по поводу судов была всего лишь пробным шаром, констатировала пресса. Теперь же развернулось настоящее наступление родни на завещание Альфреда Нобеля.

В начале января 1898 года наследники Роберта Нобеля и чета Шёгрен подали заявление в суд против всех, имеющих хоть какое-либо отношение к юридическому действию, названному завещанием Альфреда Нобеля. Они утверждали, что документ, под которым Альфред поставил свою подпись, не выдерживает строгой проверки. Крупное пожертвование не имеет получателя, и нигде не сказано, кто будет распоряжаться имуществом после составления описи. В таком случае по закону все оставшееся после смерти Альфреда Нобеля имущество переходит к его ближайшим наследникам. Но, добавляли родственники, чтобы исключить кривотолки, они хотят прямо сейчас заявить: в их намерения не входит отменить Нобелевскую премию. Они решительно желают «воплотить в жизнь основную мысль завещания д-ра Нобеля».

Шведская ветвь семейства подала в суд на всех, кто играл какую-либо роль в деле о наследстве, не имея на то, по их мнению, законных оснований: душеприказчиков, премирующие организации, шведское государство и его королевское величество. На всякий случай заявление было подано и в Стокгольме, и в Карлскуге²⁹.

Эмануэль Нобель находился в Стокгольме, когда до него дошла эта новость. На него оказывалось сильное давление, причем не только со стороны родственников: его убеждали поддержать заявление. Ему предстояло принять непростое решение. До отъезда из Петербурга он собрал младших единокровных братьев и сестер и объяснил, как он, их опекун, смотрит на дело: как неправильно, по его мнению, пытаться приостановить или ограничить исполнение последней воли дяди Альфреда. Но что скажут братья и сестры теперь, когда дело настолько обострилось? Они поддержали его позицию.

Поэтому в Стокгольме он пришел к Рагнару Сульману и оформил договоренность в письменном виде. В предварительном меморандуме Эмануэль предлагал свое дружеское сотрудничество в работе над завещанием в обмен на ответственную продажу акций нефтяной компании, которая гарантировала бы, что семья не утратит контроль над «БраНобель». Эмануэль участвовал также в двух подготовительных встречах с премирующими организациями. Там он предложил свое сотрудничество, однако подчеркнул, что никакие изменения или дополнения к завещанию не могут иметь место без согласия всех наследников, в том числе шведской ветви³⁰.

Между тем давление на него продолжалось. В феврале Эмануэля Нобеля вызвали к королю Оскару II, который совершенно не понимал его позиции. В целом король не изменил своего отношения, а его раздражение по поводу роли Норвегии в премии мира еще усилилось после того, как стортинг выбрал в свой первый Нобелевский комитет ненавистного пропагандиста мира Бьёрнстьерне Бьёрнсона. Короля волновал исход дела. Неужели Эмануэль не понимает, что он как наиболее весомый представитель семейства Нобель имеет возможность остановить эту безумную идею о премиях, которая вызовет лишь разногласия?

«На вашего дядю повлияли всякие фанатики мира, в особенности женского пола», – заявил король, по свидетельству Эмануэля.

Оскар II считал, что при всех обстоятельствах долг Эмануэля в отношении своих братьев и сестер – не допустить, чтобы их интересы пострадали от безумной выходки Альфреда. Ведь с чисто юридической точки зрения осуществить идею премии невозможно.

Эмануэль ответил, что не намерен подвергнуть своих братьев и сестер риску в будущем услышать упреки ученых за то, что они присвоили себе деньги, предназначенные на развитие науки³¹. Когда его русский слуга узнал, что Эмануэль возразил шведскому королю, он начал готовиться к срочному бегству из страны. В России те, кто осмелился противоречить царю, поступали именно так.

На Рагнара Сульмана это произвело сильное впечатление. Он понял, что решимость Эмануэля Нобеля имеет решающее значение для успеха всего дела. С большим облегчением он написал Берте фон Зутнер: решение русской ветви не поддерживать заявление в суд гарантирует, что последняя воля Альфреда Нобеля будет исполнена, по крайней мере, с использованием части его состояния.

В апреле душеприказчиков ждала еще одна победа. Верховный суд постановил, что завещание Альфреда Нобеля будет рассматриваться в окружном суде Карлскуги и нигде более. Однако дело затягивалось. Норвежская правовая система вынудила суд отложить рассмотрение дела о завещании до октября 1898 года³². Этой передышкой можно было распорядиться разумно – или нет.

* * *

Тот факт, что юного Рагнара Сульмана призвали на военную службу как раз в тот момент, когда ожидался решающий бой за завещание Нобеля, не мог не вызвать бурю разнообразных чувств. «Суровый удар и странная усмешка судьбы, что именно ты, призванный воплотить мысли Альфреда о мире и позаботиться об отмене милитаризма, вынужден в разгар этой работы играть в войну и одетый в военный мундир находиться среди солдат», – писал Эмануэль Рагнару³³.