Алгоритм

— Да нет, — Макс немного смутился, не желая казаться тщеславным павлином, — просто смотрел. Не переживайте, в нашу историю войдёт не Колумб, а весь экипаж «Санта Марии».

Максим развернулся и направился к выходу, но удивлённый возглас Айдара заставил его обернуться.

— Это что такое?

На экране появилось еще одно космическое тело. Второй спутник медленно выползал из-за планетарного диска, двигаясь навстречу первому.

— Капитан, насколько я помню, у планеты один спутник …

— Ну… автоматические станции могут что-то просмотреть. — Макс старался казаться невозмутимым. — А вы молодец, открыли целый спутник. Можете придумывать название.

* * *

Спустя полчаса экипаж занял места согласно штатному расписанию в ярко освещенном командном отсеке, даже врач прибежала из медблока полюбоваться планетой. Атмосфера в рубке царила воодушевленная и даже немного весёлая. Бортинженер — известный балагур и хохмач негромко выдавал остроумные, по его мнению, реплики больше стараясь не экипаж развеселить, а произвести впечатление на Ирину.

— Корабль «Афанасий Никитин», день 463, — диктовал запись в бортовой журнал Макс, занявший свое место на небольшом возвышении в центре отсека, — корабль выведен на стационарную орбиту исследуемого объекта. Комплект зондов по первой схеме направлен в атмосферу.

Несмотря на то, что всё происходящее на борту фиксировалось искусственным интеллектом корабля в автоматическом режиме, ведение бортового журнала оставалось традиционной обязанностью, наряду с другими перекочевавшими в космический флот из морского. Максу это даже нравилось, романтик в душе, так он ещё больше ассоциировал себя с отважными путешественниками прошлого. Богатая фантазия рисовала тесную мрачную каюту старинной каравеллы, освещаемую подрагивающим пламенем одинокой свечи, бушующее море за тонким бортом, свист ветра на палубе, грохот перекатывающейся бочки в трюме и тихий скрип пера по желтой бумаге судового журнала.

— Экипаж чувствует себя хорошо, за исключением навигатора Кузнецовой. Предварительно — постанобиозный синдром, но от выполнения обязанностей она не отказалась.

Макс взглянул на Веронику, сгорбившуюся в своём кресле. Девушка что-то усердно рассчитывала в виртуальном терминале, видимом только ей. Ни душ, ни медицинские стимуляторы ей пока не помогли. Карие глаза окаймляли темные круги, лицо стало серым и поникшим, а движения рук, казалось, давались ей очень непросто.

— Вероника Алексеевна, как вы себя чувствуете? — спросил Макс.

— Секунду, — слабым голосом отозвалась девушка.

— Что вы делаете? Мы на стационарной орбите, ваша работа пока нам не нужна. Можете отдыхать!

— Нет! — Вероника уверенно мотнула головой, — я должна скорректировать программу возвращения.

— Это можно сделать позже, — немного удивился Максим, — гораздо позже.

— Я не смогу позже, капитан. Я умираю, я знаю…

Тишина моментально заполнила рубку, даже всё ещё улыбающийся Айдар растерянно посмотрел на навигатора. Макс нахмурился — это уже было похоже на истерию, стремящуюся к безумию. Слава богу, пошли данные телеметрии, теперь возможности участвовать в этой «непринужденной» беседе у него нет — нужно изучить информацию с зондов. Столбики цифр, графики, схемы рельефа, синоптическая карта и многие другие характеристики нового для них мира проецировались прямо в воздухе перед ним. Но экипаж продолжал наставлять юного навигатора.

— Вероник, да от холодного сна еще никто не умирал! — уговаривающим тоном начала Ирина, — у нас больше шансов задохнуться при разгерметизации!

— Согласен, у нашего брата уйма возможностей умереть, — весело подхватил Айдар, — допустим столкновение с астероидом, хотя нет, астероид вряд ли — автоматические системы безопасности не позволят. О! Метеорит! Он может пробить обшивку корабля и пронзить горячее сердце отважного космонавта!

Бортинженер откинулся в кресле, изображая покойника, но довольная улыбка с лица не сползла.

— Ещё скажи, инопланетяне проберутся на борт и аннигилируют нас, — скептически пробасил старпом.

— Командир, вам не кажется, что экипаж пытается накликать беду, — Вероника попыталась улыбнуться.

— Ага, кажется, — отозвался Макс, не отрываясь от своего занятия.

— Вы что-то будете с этим делать?

— Уже делаю.

— И что же?

— Старательно игнорирую, — улыбнулся капитан.

Рубка заполнилась смехом, даже суровый старпом сдержанно хихикнул. Вероника подхватила общее веселье и рассмеялась. Максим краем глаза взглянул на неё и уже решил, что психологический кризис миновал, как вдруг смех девушки сменился кашлем. Тяжёлый грудной хрип сковал дыхание, бледное до сих пор лицо навигатора приобрело синюшный оттенок, а глаза затянула кровавая сеточка полопавшихся капилляров.

— Срочно в медблок! — прокричала Ирина, мгновенно подскочившая к Веронике.

Очередной приступ кашля сопровождался кровью. Стало не до смеха. Выполняя немую команду капитана, старпом с бортинженером подхватили содрогающееся тело и проворно засеменили за врачом.