Алгоритм

Максим активировал канал связи со станцией дальней разведки на Марсе, конечно, связь эта была очень и очень специфическая. Тяжело поддерживать непринужденную беседу, а тем более принимать совместные решения, если твое сообщение достигнет базы через шесть часов, и столько же будет идти ответ, а сколько времени у специалистов уйдет на подготовку этого ответа… В общем назвать такую связь оперативной, язык не поворачивался. Но доложить он был обязан.

Мрачные Айдар и Филипп уже вернулись, когда активировался приватный канал связи с медблоком. Судовой врач хотела сохранить беседу в тайне.

— Капитан, — начала она, пытаясь скрыть дрожь в голосе за официальным тоном, — навигатор Кузнецова, она умерла. Я сделала всё возможное… Пока точно назвать причину не могу, но все признаки указывают на острые посттрансфузионные осложнения…

— Какие осложнения? — Максим сохранял невозмутимость, несмотря на шокирующее сообщение.

— Э… — на секунду замялась Ирина, стараясь сформулировать медицинские термины общедоступным языком, — негативные последствия переливания крови.

— То есть всё-таки анабиоз? — изумился Макс. — Может болезнь какая-то? Инфекция космическая? Ну не может же сон…

— Это исключено, — в интонации врача появилась тень обиды, — вы знаете, бортовой врач входит в состав предполётной медкомиссии. Официально заявляю, до введения в анабиоз навигатор Кузнецова была абсолютно, подчеркиваю, абсолютно, здорова.

— И, тем не менее, — Макс не собирался утешать уязвленное самолюбие будущего светила медицины, — возможно вирус на борту?

Взвывшая сирена по инструкции прервала сеанс связи, возвращая внимание капитана в рубку. Старомодная красная лампа тревоги на потолке часто мигала в такт звуку. Пилот с бешеной скоростью проводил манипуляции с виртуальным пультом управления, а инженер с тревогой смотрел в обзорные экраны.

Перед Максом возникло проекционное изображение корабля, к которому с невероятной скоростью приближался исполинский астероид. Эта космическая каменюка с острыми краями — скалами выскочила из-за ночной стороны планеты.

— Блин, что она еще прячет за спиной? — возмутился Айдар, — сначала второй спутник теперь это.

— Маршевые двигатели — пуск! — приказал Макс, — маневр уклонения!

— Принято, выполняю уклонение, — отозвался старпом, начав колдовать над пультом управления.

За какие-то секунды астероид оказался так близко, что «Афанасий Никитин» — среднеразмерный исследовательский корабль по классификации космофлота, казался рядом с ним игрушкой, на которую вот-вот наедет колесо автомобиля. Короткие выверенные движения рук старпома заставили судно изменить курс, но казалось, что мощности не хватает, они могли не успеть.

Беспристрастный искусственный интеллект автоматической системы безопасности, следуя заложенной программе, перехватил управление, о чём не забыл проинформировать экипаж, именно проинформировать, а не предложить или хотя бы спросить разрешения у капитана.

— Угроза столкновения, активирована программа экстренного маневрирования.

До устранения угрозы от экипажа теперь ничего не зависело. Судно заложило такой вираж, что даже при действующей на этой высоте силе притяжения, космонавты могли бы потерять сознание. Но бортовые гравитационные эмуляторы пока справлялись со своей задачей, поглощая перегрузки.

Астероид уже полностью закрыл обзор, встав между кораблём и планетой. Макс, как всегда в экстремальных ситуациях, стал холоден и безэмоционален, а вот Айдар вцепился в подлокотники так, что несчастное кресло заскрипело.

Едва не цепляя каменную поверхность «Афанасий Никитин» ушел вниз, разминувшись с потенциальным убийцей в считанных метрах. Жалобно запищали индикаторы гравитационных эмуляторов, предупреждая о пределе своих возможностей. Всё-таки исследовательское судно не рассчитано на такое маневрирование.

Вновь сработало предупреждение о столкновении, заставив капитана усомниться в реальности происходящего — за астероидом следовало огромное метеоритное облако.

— Метеоритная угроза, — констатировал искин, — активирую энергетические щиты.

Корабль окутало голубоватое свечение, сжигающее мелкие метеориты. Более крупные в автоматическом режиме распыляла плазменная пушка, с каждым выстрелом запуская очередную волну вибраций по фюзеляжу.

— Поток слишком плотный, — крикнул старпом, — площадь облака не поддаётся исчислению! Оно будто заполнило всю систему! Я не знаю, куда уводить корабль!

— Уходи к планете! Атмосфера сожжет часть метеоритов! — распорядился капитан.

Вибрация усиливалась, стали появляться ощутимые удары по корпусу — не со всеми метеоритами силовое поле справлялось. Орудийная установка работала на предельной скорострельности, но стопроцентной гарантии безопасности и она дать не могла. Мощные толчки один за другим сотрясали корабль, несколько раз моргнуло освещение, сирена не переставала выть, сливаясь в надрывный протяжный гул.

— Вот это уже не смешно, — нервно хихикнул Айдар.

— Рубка, что происходит?! — прозвучал по общей связи испуганный голос Ирины. — У меня в стену что-то долбится!