— У вас от свободы только оппозиционная группировка. Как и у нас, — усмехнулась глава Триады. — Пока существует государство, нет свободы. А когда появится свобода, не будет государства. А человек… Люди могут быть свободными только в мечтах. Так было всегда и так будет. Они так стремятся к свободе, но зачем?
— Что за исповедь? — удивилась Джо, и Тошико прервала свои размышления.
— А что, хорошо сработали. Заманили нас, а теперь и перебить легко, — усмехнулась женщина. — Как ты тогда догадалась, что мы собираемся напасть на тебя в твоей квартире?
— Имплант, — ответила Джо, прикоснувшись к своему виску. — Мой человек лет пять назад нашёл уязвимость в системе. Стоит сменить имплант другого государства, как никто тебя не отличить от обычного гражданина этой страны. Поэтому мы постепенно начали менять импланты у части населения, в котором я была уверена. Так, у членов «Свободы» и у вас нет определённого кода. Поэтому я заметила, что у людей рядом с соседним зданием нет новых кодов.
Женщина мотнула головой. Но внезапно она совершила выпад. Чёрная металлическая рука сверкнула в свете ламп. Из кибернетического протеза выскочило лезвие. В этот момент Джозалина выстрелила. Пуля попала в небольшое устройство, что висело у женщины на шее. Аппарат для наноброни с трудом выдержало выстрел, но второй удар мгновенно сломал его. Джо знала, что это слабое место в устройствах Триады. Отступив на несколько шагов, девушка выстрелила в голову Тошико, мгновенно убив её.
Женщина рухнула вместе с гильзами от порохового пистолета, что со звоном раскатились по комнате.
Джозалина по-прежнему сжимала оружие в руке, ожидая, что на звуки выстрелов сбегутся охранники Тошико. Но пока никого не было, — девушка перевела взгляд с мёртвого тела на панорамное окно. За ним неоновый город тонул в ночной темноте. Внезапно небо пронзила молния, а следом грянул гром, который сливался с далёкими гулкими выстрелами орудий. Так начиналась буря, страшнее даже той, что произошла сегодня…
Глава 20. Ставка ва-банк
— Д
а как ты так-то! — воскликнул Дан Ван, бросая карты.— С ней лучше не играть, я это уже давно понял, — отрезал Герман, махнув рукой.
Они сидели на кухне в квартире Джо. На фоне играла тихая классическая музыка в современной обработке. Большой круглый стол был завален едой, чему был очень рад Алекс. Но в центре выделили место, где лежали карты и фишки.
Дан Ван после полного провала в покере вскочил с места и, протяжно вздохнув, растрепал свои волосы.
Герман усмехнулся, наблюдая за тем, как глава Григани начал ходить из стороны в сторону. Алекс же молча принял поражение, а Келли, которую позвала Джо, закурила электронную сигарету. Попытки Джозалины подружить этих двоих «напарников» всегда заканчивались провалом.
Джо же с довольным лицом собрала все фишки, лежавшие в центре стола. Алекс посмотрел, сколько их осталось у него, и тихо цыкнул. Играть на деньги было плохой затеей. Хотя формально он ничего не терял, ведь его по-прежнему обеспечивала Джо, но проигрывать всё равно было неприятно. Алекс редко принимал поражение.
— Так, ты разоришь Григань, — вдруг усмехнулась Келли.
— Нет, я сейчас отыграюсь. Алекс, ты теперь дилер? — спохватился Дан Ван, вновь садясь за стол.
Парень мигом дожевал кусок пиццы и взял колоду.
— Да. Но тебя хватит только на две игры, и ты банкрот, — заявил Алекс, на что глава Григани отмахнулся.
— Да не, — цыкнул он. — Раздавай давай!
Алекс взял колоду карт и начал её перемешивать. Подняв взгляд, парень вдруг посмотрел на Джо. Девушка, поджав губы, всматривалась в чёрную игральную фишку, чуть сведя брови. Отчего-то в её глазах читалась и печаль, и нотки ненависти.
— Что завис, давай-давай, я сейчас вас сделаю, — заверил Дан Ван. Алекс встрепенулся и продолжил тасовать карты, а глава Григани попытался забрать колоду из его рук.
— Ну-ка. Не твоя очередь. Мухлевать будешь только через мой труп, — усмехнувшись, бросила Келли. Мужчина приподнял брови.
— Да легко, — отрезал Инь.
Алекс молча раздал карты и объявил ставки. Затем он выложил на стол ещё масти, и игра перешла в финальную стадию. Все игроки были полны азарта. Никто не сделал пас, ранее придерживаясь лишь чека.