Али-баба и тридцать девять плюс один разбойник

– А все-таки он приличная сволочь!

– И не говорите, шеф, – поддакнул Ахмед. – Хорошо, что он ускакал, верно, шеф?

– Твой нешуточный оптимизм внушает мне благоговейный трепет, – хмурясь, изрек Махсум.

– Правда?

– Нет. Но все равно спасибо.

– Не за что, шеф. – Ахмед печально утер рукавом распухший нос. – Не за что.

– Жена-а! Где ты? – Касым ввалился на свою половину дома, распугивая мечущихся по двору кур. Куры квохтали, били крыльями и продолжали вертеться у самых ног Касыма. – Уйдите, вы, проклятые птицы, чтоб вас шайтан побрал! – Касым спотыкался о бедных птиц, едва удерживая на спине тяжелый мешок. – Жена, где ты там?

– Здесь я. – На пороге дома, зевая и придерживая внушительный живот руками, показалась изрядно располневшая и еще больше обленившаяся Айгуль. – Чего орешь? Покоя от вас ото всех нет: то приставучие дети, то ненормальные куры, то ты – глаз сомкнуть невозможно! А я так устала.

– Сейчас ты вмиг взбодришься, моя дорогая Айгуль!

Жена посторонилась, и Касыму наконец удалось протиснуться в комнату. Там он сбросил с плеча мешок, в котором глухо звякнули монеты, и отер со лба пот.

– Смотри!

Весьма гордый собой, Касым указал на мешок, другой рукой он принялся массировать ноющую поясницу.

– Фи! – Айгуль, едва удостоив мешок взглядом, презрительно наморщила несколько приплюснутый носик. – Зачем ты приволок в дом грязный мешок?

– Да ты посмотри сначала, жена!

Касым быстро наклонился к мешку, схватил его за углы и приподнял. Из мешка на пол полился поток звонких, желтых кружков.

– Ох, сколько денег! – вскрикнула Айгуль, и вправду разом позабыв про сон и все недомогания, мучившие ее. Она упала на колени и начала быстро собирать монеты в подол платья, но вдруг остановилась и, медленно разогнувшись, уставилась на мужа.

– Что? – спросил Касым, сжавшись под пристальным взглядом жены. – Что-нибудь не так, дорогая?

– Где ты их взял? – Айгуль протянула к мужу ладони, полные монет. – Ты кого-то убил, ограбил?

– Совсем ума лишилась, женщина? – в ужасе отшатнулся Касым. – Я у Али-бабы свою долю забрал!

– У Али-бабы? – прищурилась Айгуль, поднимаясь с колен. – Ты меня за круглую дуру держишь? Да у твоего братца – оборванца отродясь даже медной монеты за душой не водилось, а ты толкуешь о мешке золота! Признавайся, о несчастный, где ты его достал? И не вздумай мне врать! – поводила она пальцем перед носом обомлевшего Касыма.

– Да говорю же тебе, жена: золото притащил откуда-то Али-баба, – пролепетал Касым, сглотнув.

Айгуль отличалась далеко не ангельским нравом, и кому, как не Касыму, было знать о том.

– Врешь!

– Не вру, мой ненаглядный воробушек, Аллах тому свидетель! – бухнулся на колени Касым.

– Пусть так! – Айгуль сверкнула глазами, сдула со лба выбившуюся из-под платка прядь волос и, сделав шаг к мужу, нависла над ним всеми своими двумя метрами роста и метром в обхвате. – Но почему в мешке так мало золота?

– Представляешь, гнусный проходимец Али-баба успел потратить половину мешка, чтоб ему пусто было!

– Мешку?

– Да Али-бабе же! Хорошо, что я вовремя смекнул, в чем тут дело. Подумать только, спустить столько золота за каких-то полмесяца! Я в последний момент успел забрать причитающееся мне… нам золото, – быстро поправился Касым.

– И ты, конечно, поинтересовался, где твой непутевый брат умудрился раздобыть целый мешок золота, – прищурилась Айгуль.

– А… разве нужно было? – Касым в замешательстве похлопал короткими белесыми ресницами.

– О Аллах, – Айгуль молитвенно воздела руки к небу, – за что ты послал мне в мужья недотепу, этого бестолкового осла?

– Но, ласточка моя быстрокрылая, чем я опять провинился перед тобой?

– Своей глупостью, вот чем! Быстро возвращайся к Али-бабе и узнай у него, где он достал мешок золота.

– Но мой козленочек, какая в том нужда? Золото-то – вот оно. – Касым сгреб ладонями с пола золотые динары и протянул жене. Монеты, звеня, вновь просыпались на пол из его пальцев. – Здесь целое богатство!

– Горстку золото ты называешь богатством? – вспыхнула Айгуль, отпихивая руки мужа. – Богатство там, где твой несносный братец взял мешок. И сейчас он сидит и посмеивается, как ловко провел такого болвана, как ты. Ведь завтра он пойдет и принесет себе еще один мешок, а может, и два, нет – три мешка! А ты будешь сидеть здесь и радоваться проклятым грошам.

– Ты так думаешь? – Касым снял с головы тюбетейку и промокнул взопревшую лысину платком.

– Я не думаю, а знаю наверняка. Только вот когда ты уже думать научишься?

– Ах так! – Касым вскочил с пола, водрузив тюбетейку обратно на лысину. – Я сейчас же пойду к гнусному обманщику Али-бабе, и пусть он только попробует не сказать мне, где взял золото. Ух, я ему тогда! – воинственно потряс кулаками Касым.

Волна негодования переполнила его. Он со злостью пнул мешок ногой и понесся к Али-бабе, щедро раздавая направо и налево пинки ни в чем не повинным курам.

– И правильно, – Айгуль мгновенно обмякла, зевнула и поплелась в комнату в надежде все-таки соснуть часок-другой.