Альянс

«Как я здесь оказался?» – Отто потерянно забегал глазами по помещению, заметил говорящего что-то в центре кафе мужчину в тесном коричневом пиджаке преуспевающего юриста, затем столкнулся взглядом с гигантом, едва уместившимся на двухместном диване. Тот улыбнулся и обернулся к Пиджаку. Отто последовал его примеру.

– Прошу у всех минуточку внимания, – произнёс Пиджак, и пространство вокруг подёрнулось лёгкой дымкой, в то время как телевизоры, транслирующие хоккейный матч East – West, внезапно смолкли.

Все в едином порыве обернулись на голос. Отто это синхронное действие напомнило сцену из какого-то фильма про роботов, беспрекословно исполняющих команды человека. «ОДИН ИЗ НАС, – скандировали роботы, – ОДИН ИЗ НАС». И люди вокруг, как те роботы, были готовы в одну глотку отвечать на вопросы, поставленные Пиджаком.

– Нам понадобится ваша помощь.

Роботы неподвижно глядели на него, обрабатывая полученную информацию: «ВАМ НУЖНА ПОМОЩЬ, СЭР?»

– Прошу всех подойти, – сказал он. И все подошли. Отто тоже, наблюдая за происходящим из своего теперь неподконтрольного тела, точно во сне, и как во сне помещение постепенно заполнял туман, смазывая очертания предметов.

«Что вам нужно от нас?» – попытался спросить старик, глядя на гиганта, но его губы даже не разомкнулись. Однако незнакомец каким-то образом услышал его, Отто был в этом уверен – догадался по тому, как тот вновь улыбнулся.

Пиджак посторонился, и великан занял его место перед идеальным полукругом посетителей кафе. Только сейчас Отто осознал, как много людей для столь позднего часа заглянуло в это заведение.

– От вас нам нужно совсем немногое, – он понизил голос, – запомните наши имена…

Туман хлынул внутрь и поглотил всё, и в этом тумане Отто слышал только далёкое эхо, раз за разом повторяющее два имени, словно коды, так необходимые роботам, чтобы в особом случае сообразить, что нужно делать.

– Роберт Эклс… Стивен Лостмен… Роберт Эклс… Стивен…

Эпизод первый: Вертиго [3]

1

Обнаруживаю себя посреди только недавно отремонтированной кухни нашего дома. Совершенно не помню, как сюда попал и зачем вообще здесь нахожусь. Передо мной закрытая дверца холодильника, на которой светится чернильный дисплей с календарём. Маркер выделяет 15 июня 2008 года. Уверен, что вижу эту дату не впервые.

«Быть может, сон, а может, и нет, – проносится в голове в то время, как правая рука непроизвольно тянется ущипнуть предплечье левой. – Боль или её отсутствие безошибочно укажут на природу происходящего. В реальности рефлексы не позволяют человеку по-настоящему сильно себя ударить или задержать дыхание насмерть, максимум – до потери сознания. Есть ли тут какая-то связь с отсутствием боли при попытке поранить себя во сне? А почему тогда мозг во время сна не блокирует другие источники боли?» Пока задаюсь этими вопросами, забываю следить за собственными ощущениями. Опускаю взгляд и вижу сомкнувшиеся на коже пальцы. Боли нет. Я уже ущипнул себя? Видно, это действительно сон.

Слышится шорох с левой стороны, затем с правой. Что-то пролетает над самым ухом и теряется в полумраке. Подхожу к выключателю, зажигаю свет. Под потолком вспыхивает одинокая лампочка без абажура, к которой тут же устремляется огромная бабочка. Чешуйчатые крылышки переливаются всеми цветами радуги. Насекомое начинает кружить по спирали, поднимаясь к свету и вновь опускаясь.

«Нужно её поймать и выпустить на улицу».

Хватаю со стола пустой заварочный чайник, откидываю в сторону крышку и подтаскиваю стул, пристраиваю прямо под лампочкой. Взбираюсь на него и пытаюсь схватить чайником бабочку. Руки дрожат, но всё же цепко сжимают округлые фарфоровые бока. Несколько неудачных попыток оканчиваются победой – накрываю насекомое своей ловушкой, прислонив отверстие к потолку. Пленница начинает отчаянно биться внутри, скребя крылышками керамические стенки. Подношу ладонь к чайнику и преграждаю бабочке путь на свободу. Крылья щекотно бьют по коже. В этот момент лампочка раскаляется едва ли не до белого свечения и в ней что-то хлопает. Свет гаснет. Чувствуется запах гари. От неожиданности роняю чайник. Тот летит вниз. Подаюсь вперёд, в надежде поймать беглеца налету, но не успеваю – чайник взрывается осколками. Я теряю равновесие и падаю вслед за ним. Мгновение, и вот керамические черепки уже впиваются в лицо, скрипя и дробясь о твёрдую плитку. Хлопок о пол дезориентирует. Приподнимаюсь на четвереньки и вижу перед собой бесформенные остатки чайника, между которыми, не оставляя попыток взлететь, бьётся бабочка с одной левой парой крыльев. Правая, оторванная, двумя пёстрыми веерами лежит неподалёку. Только тут осознаю, что слышу испуганный крик мамы. Она говорит, что ей уже надоели мои выходки, что я в следующий раз обязательно сверну себе шею, вталкивает меня в ванную комнату. Вижу, как капли крови бомбардируют кафель, раковину, хромированный краник, растекаясь густыми пятнами. Мама смачивает полотенце в ледяной воде и вытирает им моё лицо, прислоняет мою руку к полотенцу.