Альянс Ангелов

— Если бы не возникла магия, человек бы никогда не развился из эпохи первобытного стада, — поучительным тоном объяснила Сельма.

Сокол хмыкнул.

— А что в этом плохого? Вот представляешь, Джара… — Он скользнул к девушке поближе и взял её под локоть. — Я хожу на охоту, убиваю диких зверей нам на ужин, а ты сидишь в нашей пещерке на шкурах, нянчишь наших детишек. Я возвращаюсь с охоты…

— И тут я — бамс! Бью тебя дубинкой по голове, забираю детей и ухожу к другому, менее болтливому, первобытному человеку, — фыркнула Джара.

— Глядите-ка! — отвлекла их от радужных мечтаний Аерис.

И для остальных, не наделённых таким острым зрением, как у Сокола, теперь были видны возвращающиеся Ангелы. Сунор прижималась к Хаарту, и почему-то Джара подумала, что на этот раз это не обычное нытьё.

— Мы отправились по следам, — рассказывал Ивор, — а через некоторое время увидели, что она сама бредёт нам навстречу. Такое ощущение было, что она не по своей воле шла. Ноги еле переставляла, голову обхватила, плакала. Когда нас увидела, разрыдалась в голос, Хаарт подъехал к ней, спешился, она на него бросилась, вцепилась в него. Жалкая такая… На саму себя не похожа.

Джара бросила взгляд на Сунор, жавшуюся к рыцарю и всё ещё плакавшую. Хаарт крепко обнял её и что-то приговаривал, пытаясь успокоить, но тщетно. Сунор плакала и плакала, бормоча что-то о тисках, сжавших её голову, о какой-то силе, потащившей её обратно. Выглядела эта обычно гордая и надменная красавица действительно жалко.

— Вот тебе и золотое правило в действии, — задумчиво проговорила Аерис.

— А лошадь-то где? — спросил Тэллар.

Ивор развёл руками.

— Она толком ничего не объяснила. Может, упала опять, а лошадь убежала.

— Теперь у нас восемь лошадей на девятерых, а также пропала часть припасов.

— Эйдан всё равно не ездит верхом, — повела плечом Джара. — А в ближайшем городе купим всё, что нам нужно. Дамраф и Аялла снабдили нас достаточным количеством золота.

— Бестия, любое золото, сколько бы его ни было, имеет обыкновение кончаться, — назидательным тоном произнёс Тэллар.

— Не думаю, что у нас время искать лошадь, в любом случае, — сказал Ивор.

— Ты прав, — согласилась Джара. — Мы и так слишком много времени потеряли. Давайте трогаться. Змейка, — обратилась она к девушке. Та тоже поднялась с травы и помогала встать Эйдану. — Помнишь, о чём мы вчера говорили?

— Да, Джара. Сегодня попробуем.

— Нет, Змейка, — вздохнула та. — У нас больше нет лошади для повозки. Сунор поедет на той, что предназначалась Эйдану, а коню Ивора придётся нести двойную ношу.

— Он почти ничего не весит, — сказал Грифон, кивком указывая на Эйдана. Тот притих и изучал их любопытным взглядом, видимо, догадавшись, что речь идёт о нём.

Поначалу всё шло хорошо. Эйдан не протестовал, когда его пересадили из повозки на седло впереди Ивора. Он прижался к парню и зажмурился, будто боясь глядеть с высоты лошадиной спины, но молчал. Змейка поехала как можно ближе к ним, говоря Эйдану что-то ободряюще-ласковое. Тот иногда вдруг проявлял неожиданный интерес, с любопытством оглядывался вокруг и даже гладил холку лошади. И не просился обратно на повозку, которую бросили у злополучной скалы.

Ситуация начала меняться ближе к вечеру, и отнюдь не в лучшую сторону. Эйдан, опять принявшись поглаживать лошадь, вдруг резко дёрнул ту за гриву (и откуда у него столько силы, думалось Джаре). Лошадь возмущённо заржала и встала на дыбы, Ивор еле её успокоил. Эйдан пронзительно завопил и принялся дёргаться из стороны в сторону, Грифону кое-как удалось удержать его в седле и не свалиться самому.

Змейка пыталась его успокоить, ласково что-то ему говорила, пела песни, но он плакал, просился к ней, бил Ивора по груди, а затем и вовсе разорался, жалуясь, что у него болят пальцы (на правой руке). Змейка влила ему успокаивающее зелье, и Эйдан как-то весь обмяк.

Когда сгустились сумерки, Ангелы въехали в первый ханеласский город на их пути, называвшийся Ветельс, как гласила надпись на карте у Сельмы и как оно, впрочем, и было.

Джара, не перестававшая причитать, что они и так едут медленно, предложила проехать город и продолжить путь ночью (Сельма создаст немного света с помощью магии, и вообще зачем тратить деньги на постоялый двор, вон, Тэллар сам говорил, что золото быстро кончается). Но её почему-то никто не послушал, даже Тэллар, и Ангелы оккупировали чуть ли не все комнаты во встретившейся небольшой харчевне.

Илена стояла у окна, глядя на дождь, хлеставший по карнизам окон, по крышам невысоких домов, по камням улиц. Она ненавидела это в Ханеласе — этот вечный, непрекращающийся дождь. Впрочем, она почти всё ненавидела в этой проклятой стране.