Альянс Верных

Это первая большая война энхатов после поражения, когда они были вынуждены заключить мир на условиях Сеная. Долгие годы никто и не думал о реванше, энхаты стали пацифистами. Крупное поражение в войне делает народ мирным, никто не хочет бессмысленной войны, терять близких, территории, а то и превращаться в рабов. Но когда к власти пришел воинственный Каасс Лоорт, все изменилось. Энхаты вновь заговорили о своем величии, о пути, который предначертала судьба. Клаум должен стать центром большой империи, утверждал Каасс Лоорт. Первым делом мы должны отвоевать потерянные территории и захватить весь Сенай. Вселенная должна подчиниться Клауму. Энхаты достойны большего. Сын почившего Кааса Лоорта, Соон Лоорт, продолжил его дело.

Два поколения работали на военную машину – верфи строили новые корабли, энхатцы копили силы для удара. Удалось сохранить свои планы в тайне, скорее всего – потому что Сенай не считал их сильным соперником.

Народ не голодал, но люди не шиковали – энхаты давно забыли, что такое отдых, жили лишь ради большой цели – в обозримом будущем их дети будут править миром. Все силы положили на реализацию мечты – взять реванш и одержать победу.

И вот – победа не за горами. Император Сеная мертв, флот разбит, а уцелевшие соединения имперцев раздроблены. Но проклятый Клай Свенти перед смертью успел воспользоваться Стрелой Азнура. Оружием, которое жрецы должны положить к ногам покорителей.

О договоре с верховным жрецом храма Азнура знал лишь Лоосс Длесс и еще несколько энхатов из высших офицеров, кроме окружения Соона Лоорта. Что случилось, флагман не знал. Может быть, отец Васидо не справился, или предал не только своего императора, но и энхатов. И теперь Клаум уничтожен, а с ним и три верфи, самые мощные кораблестроительные заводы. Больше нигде не строили крейсеров класса А.

После штурма Истира флагман понял, что хоть враг и понес значительный урон, но и флот энхатов изрядно потрепало. Наступление задохнулось, матросы устали, а подкрепление будет нескоро. И вместо того чтобы добивать отступающие остатки имперского флота, пришлось закрепиться на захваченных планетах и спешно создавать рубежи обороны – на тот случай, если сенайцы рискнут вернуться.

Бунта на Истире флагман не боялся. Сопротивление жестко подавлено, а все высшие чины арестованы или находятся под контролем. Несколько дней в Исваре царил хаос – после того, что сенайцы сделали с Клаумом, флагман даже и не пытался остановить своих, предоставив им право мести. По древним обычаям отдал штурмовикам город на пять дней. А дни на Истире длинные, куда длиннее, чем на планетах системы Кин. Лоосс Длесс приказал лишь не трогать священников. Спустя пять суток флагман приказал прекратить грабеж. Опасался, что разошедшиеся штурмовики ослушаются, однако те, хоть и нехотя, но подчинились. Пришлось применять силу в западном районе города, там орудовали выходцы с Клаума – их было не остановить. К счастью, там оказалась всего лишь одна рота. Уничтожать своих солдат на глазах у врага – флагман меньше всего желал такого исхода. Но за неподчинение приказам – смерть. Лоосс Длесс не знал, что больше всего напугало местных жителей – озверевшие от ненависти штурмовики или карательная команда, которая расстреляла своих же братьев. После этого истирцы окончательно подчинились.

Оставалась реальная угроза партизанского движения. Жители перестали сопротивляться, но на окраинах Исвара за несколько дней произошли случаи нападения на патрули энхатов. Четверо штурмовиков погибли во время патрулирования.

Но больше всего Лоосса Длесса интересовала судьба Стрелы Азнура. Император погиб, но, насколько известно, доступ к Стреле должен оставаться у жрецов.

Пока верные помощники, занимались укреплением рубежей, флагман приказал разыскать верховных жрецов.

***

Лоосс Длесс сидел в том самом кресле, на котором сиживали императоры Сеная, над головой висел портрет Свена Мудрого. Какая ирония, Свен оказался вовсе не мудрым, если государство развалилось сразу после его смерти.

Две нижние руки флагмана поглаживали деревянные подлокотники древнего кресла, обшитые мягким ворсистым материалом. Две верхние – подпирали подбородок.

В зал ввели человека в мантии, полы которой подметали пол, а голову покрывал капюшон. Следом вошел переводчик Доор Неер.

– Оставьте нас одних, – сказал Лоосс Длесс и сложил на груди все четыре руки.

Когда штурмовики покинули зал, флагман мрачно посмотрел на переводчика. Желал поговорить со жрецом с глазу на глаз, но придется довериться третьей стороне. Успокаивало одно – это верный энхат, с которым познакомились незадолго до начала войны.

Священник и переводчик остановились напротив сидящего в кресле флагмана.

– Всё, что вы услышите в этой комнате, должно здесь и остаться. За разглашение информации – смерть.

– Я знаю устав, господин флагман, – ответил переводчик. – Можно начинать?

Лоосс Длесс разрешил начать допрос.

Доор заговорил, переводя слова флагмана и жреца. Гость откинул капюшон и назвал свое имя:

– Меня зовут Негар.

– Ты должен знать отца Васидо. Что ним случилось?

– Он погиб.