Аляска (СИ)

Вдалеке послышался гул мотора. Я воспрянула духом. Через минуту показался старенький ПАЗик, который вез меня вчера. Наконец-то!

Я раскинула руки и встала посреди шоссе.

- Ты что, целые сутки шла? - вытаращился на меня водитель, впуская в автобус. Значит, запомнил нарушительницу пропускного режима! - Сбежала, что ли, от них? - Он, видимо, имел в виду военных на КПП.

- Нет, пропустили, - буркнула я, втаскивая сумки в салон. Подумала и осталась стоять у двери, сесть не решилась: с одежды и сумок текла вода. Пассажиры смотрели на меня, как на восьмое чудо света. Я повернулась к ним спиной.

Минут через десять ПАЗик выехал из леса и покатил по зеленой равнине. Слева открылся вид на океанскую бухту. На ее берегах возвышались сопки.

- Это Славянский залив? - спросила я водителя.

- Ну, считай, что так, - усмехнулся он. - Бухту видишь? Славянка называется. Она выходит в залив. Приехали уже...

Автобус повернул вправо, бухта пропала из виду. По бокам дороги замелькали промышленные строения и трубы, потянулись серые бетонные заборы. Наконец ПАЗик вырулил с шоссе на асфальтовый пятачок посреди заросшего пустыря и остановился.

- Выходи, народ! - весело закричал водитель.

Я подхватила сумки, выскочила из автобуса и засмеялась. Надо же, добралась!..

***

Радоваться было рано. В принципе, положение мое не улучшилось. Я приблизилась к цели, но так же, как и на шоссе, стояла под дождем, голодная и бездомная. Справа от меня, за пустырем, высились заброшенные заводские здания с выбитыми окнами. Слева я с удивлением обнаружила двухэтажное строение с вывеской 'Милиция'. А прямо вела узкая асфальтированная дорожка. Она пересекала пустырь и терялась среди убогих деревянных домов и покосившихся заборов. За ними вдалеке виднелись жилые трехэтажки. Судя по всему, я находилась на окраине поселка.

Что мне теперь делать, куда идти? Искать колонию? Можно в милиции спросить, где она находится. Еще в Москве я решила: в Славянке начну с того, что потребую в ИТК свидания с Отари. Но в седьмом часу вечера такие вопросы не решаются!

'Не сейчас, - решила я. - Все хорошие дела делаются с утра. Меня ноги не держат... Пить хочу! Поесть нужно, обсушиться. Переночевать где-то...'

Я нуждалась в помощи людей. Но неожиданно обнаружила себя на асфальтовом пятачке в полном одиночестве. Автобус стоял пустой. Водитель исчез. А мои попутчики... Пока я оглядывалась, все они резво вывалились из салона, раскрыли зонты и все как один устремились по утоптанной дорожке к жилым домам. Пять минут моей задумчивой рассеянности - и вот рядом ни одной живой души!

- Нездешняя? - раздался позади меня хриплый голос. Я обернулась. Передо мной стоял высокий сутулый старик в телогрейке и кирзовых сапогах. У него было длинное худое лицо, поросшее седым мхом. Тяжелая нижняя челюсть и блеклые глаза делали его похожим на злодея.

'Тот еще видок у старика! - оценила я. - Как будто из колонии сбежал!' Откуда взялся этот страшноватый дед? Точно из-под земли вырос!

- Вам что нужно? - неприветливо спросила я.

- Да вот смотрю: девчонка стоит, не по погоде одетая, с сумками, - глядя в сторону, лениво проговорил старик. - Куда идти, не знает. Значит, приезжая. В поселок не идет. Значит, не в поселок ей нужно... - И неожиданно спросил: - На свиданку, что ли, приехала?

Я поняла, что он имеет в виду. Умный дед!

- А вам что за дело?

- Да много вас здесь таких бывает. Приедут на ночь глядя, а до колонии три километра, не ближний свет. Да и не принимают там в такое время... Койка на ночь нужна? - снова завершил он неожиданным вопросом свои рассуждения.

Ох, не внушал мне этот дед доверия! Но он предлагал как раз то, без чего сейчас я не могла обойтись. Откажусь - и как быть? На пустыре комбинезон расстилать? Нет уж! Тем более, старик знает дорогу к колонии.

- Смотря где ночевать, - осторожно ответила я.

- А вон моя избенка, - указал старик на ветхий деревянный дом на краю пустыря. - Живу я один. Печка затоплена, на топчане место есть. Вещи просушишь, выспишься в тепле. Вареную картошку будешь? С огурчиками?

Я непроизвольно сглотнула. Но постаралась сказать как можно более сдержанно:

- Буду. Картошку я люблю.

Старик почесал седой мох на подбородке.

- Ну, тогда за все про все - пять рублей!

Пять рублей! И это за ночлег на топчане и тарелку вареной картошки? Классный дед! Я сразу почему-то успокоилась. Было ясно: старик зарабатывал тем, что предоставлял кров родственникам заключенных, приехавшим в колонию на свидание. И знал цену своей уникальной услуге! Этот замшелый 'злодей' не сделает мне ничего плохого.

- Договорились, - сказала я. - Вас как зовут?

- Потапыч. А тебя?