Алиби

– Посмотрел я на него, – продолжал Берндт. – Жалко стало. Дал одежду, поставил кровать на чердаке. Печку чугунную дал. Там хорошо. Чисто. Дерево. Трава сушится. Реку видно. Если смотреть вдаль, так километра два по течению. Помог ему слегка легализоваться. Немного работает. Документы просрочатся, другие сделаем. А кончится война, пусть, как хочет.

Андрей кивнул, понимая.

– Так вот он из Второй Армии, – опять сказал Берндт.

– Может, и знакомый, – вслух предположил Андрей. И умолк. И было заметно, что он вдруг ушел в себя, как бывает, когда человек хочет чтото понять.

– Сейчас, наверное, нет двух-трех дворов, куда бы ни наведывались сбежавшие из лагерей русские, – помолчав, сказал Берндт, – Они все пытались прорваться в Люксембург. И оттуда кое-кому удалось перебраться к своим. Но теперь нет. Теперь там тоже Кайзер. Лучше отсидеться здесь, опять сказал Берндт.

– Знать бы, сколько, – вслух сказал Андрей.

Амели посмотрела на него, смахнув с лица рыжую вьющуюся прядь.

Ничего не сказала.

– Да, – отозвался Берндт. – Никто не знает, – опять сказал он.

– Позиционная война. На фронте ничего не меняется. Теперь Кайзер опять усилил фронт во Франции. После полугодовых боев под Верденом он продвинулся всего на пять километров. А тут – ваши, – обратился он к Андрею, – на юго-западном фронте, – помолчал он. – И англо-французские войска на Сомме. И вот результат, – продолжал он, – Уже три месяца, с начала сентября, Кайзер в обороне. Так что Верденская мясорубка закончилась для него полным провалом. И вывести из войны Францию ему так и не удалось. Теперь опять воюют все против всех. На стороне Антанты – Румыния, Австровенгрия наступает в Италии. А Россия – против турок в Эрзеруме. Вобщем – конца не видно, – продолжал Берндт. – Я думаю, после такой трепки победителей не будет. Если за три года никто не победил, то уж теперь и подавно. Говорят, русские и немцы стреляют друг в друга нехотя. Одни разочаровались в своих правителях. Другие – в своих. Кому охота за кого-то кровь проливать, – заключил Берндт.

Переехав через мост и оказавшись на другом берегу, коляска вдруг остановилась. Отделилось и уехало в сторону правое колесо. Все вышли, чтобы дать возможность произвести ремонт.

– Halb Stunde, – сказал возница, улыбаясь своим розовым, пышущим здоровьем, лицом.

Все были рады немного размяться, прогуляться вблизи реки. Томас шел рядом с Амели. Горошин – с Берндтом. И Бернд увидел, что Андрей, хоть и заметно, но хромает мало. – Вы ведь ходите почти самостоятельно, с заметной радостью сказал он.

Андрей, слегка смутившись, кивнул.

– Только недалеко, – согласился он. – И это впервые почти за два года.

До сих пор я только смотрел в окно, – улыбнулся он. – Правда, Амели иногда окно открывала. Но это совсем не то, – опять улыбнулся Андрей.

– Амели хорошая девочка, правда? – неожиданно спросил Берндт.

– Очень. И такая серьезная, отозвался Андрей, ничего больше не говоря.

– Ну, как вы Андрей? – подошел к ним Томас, взглянув из-под руки на собирающую желтые листья Амели. Она набирала их, чтобы составить букет.

– Да вот, иду потихоньку. Конечно, не то, что раньше. Еще боюсь. Но надо тренироваться, – понял Андрей.

– Тренироваться? – переспросил Томас, слегка пригладив усы. Потом выразительно посмотрел на Андрея.

– О, да. Я думаю, вам и в самом деле надо тренироваться. России многое еще предстоит. В русских войсках неспокойно, – сказал он, достав из кармана газету «Berlinische Zeitung” и передавая ее Андрею. «Выступившая на стороне России Румыния еще менее подготовлена к войне, чем сама Россия в четырнадцатом. У румынской пехоты почти нет пулеметов, шанцевого инструмента, проволоки. Нет даже умения укрепляться. А Россия не в состоянии дать ей все, что нужно. Теперь, когда вся Западная Румыния оставлена и идут бои за Бухарест, до нас долетают сведения, что в Петрограде Военный и Морской министры заявили в Думе, что без поддержки какого-то Народного Правительства они работать не в состоянии. Это нечто неслыханное» – дочитал Андрей. «17 ноября шестнадцатого года» – прочел он ниже.

– Так что, тренироваться и тренироваться, – добродушно рассмеялся Берндт. – Но пока вы воевать не можете, вам надо гулять. И Амели вам поможет в этом. Правда, Амели? – спросил через плечо Берндт, зная, что Амели собирает листья совсем рядом.

Амели подошла, повернула к Андрею свое розовое лицо и неизвестно чему, улыбаясь, согласно кивнула. Неожиданно на мосту показалась военная патрульная машина. Андрей быстро посмотрел на Томаса, потом на Берндта. Бернд, поглядев на Андрея, прикрыл глаза. Андрей понял, и на всякий случай остался на месте, чтобы не было видно, что он хромает.