Алиби второго сорта

– Он – это кто? – сразу же спросила Лариса Городова, который заглядывал ей через плечо.

– Я не знаю, – проскрипел тот. – Дайте-ка мне, я прочитаю… Очки еще забыл…

Прочитав записку, Городов принялся яростно расчесывать голову.

– Если она написала несколько строчек, значит, у нее было время, – начал он рассуждать, закипая в процессе рассуждений. – Так почему же она, вместо того чтобы ясно и конкретно указать, кто такой он и куда он ее везет, написала такую чушь?! Не знаете, Лариса Викторовна, почему? А я вам скажу!!!

– Почему? – не поняла Лариса, глядя на угрожающе красное лицо Дмитрия Степановича.

– Потому что она дура! – заорал Городов. – Дура! Идиотка! Обезьяна старая! Главное, не у кого-нибудь, а у меня сестра такая дура!

– Ну хорошо, я даже не буду спорить, – вздохнула Лариса. – Давай рассуждать логически, пользуясь тем, что у нас есть. Кто такой он? Может быть, ее бывший бойфренд?

– Да кто угодно, – шумно раздувая ноздри, ответил Степаныч. – Понятно пока только, что он мужик, а что касается мужиков, Лариса Викторовна, то могу вам точно сказать, что у Динки их было до хрена! Так что можно до бесконечности объезжать и проверять ее бывших бойфрендов…

– Ну а все-таки последний? Что он собой представляет?

– А последний был вообще из Оренбурга. Я его ни разу не видел. И, как вы догадываетесь, нисколько об этом не жалею. Эта дура говорила только, что бросила его. По-моему, она просто ноги оттуда унесла, потому что вернулась уж больно… задрипанная. Правда, потом чуть приоделась.

– Вот как? Ты, что ли, денег дал, или она на работу устроилась?

Степаныча так поразила последняя фраза, что он не удержался и в волнении заходил по комнате туда-сюда. Он качал головой, изображал смех, вздымал театрально руки к потолку. Потом наконец подскочил к Ларисе и прямо в лицо ей выпалил:

– В этой семейке работаю только я! А Динка… вообще работать умеет… только одним местом! Да и то… В общем, уже в тираж вышла. Как вы понимаете, я имею в виду не голову.

– Понимаю. Не понимаю только, что нам делать дальше.

– Я вот чего не понимаю, – перебил ее Городов, тыча пальцем в записку. – Это еще что такое? «Я виновата… совершила в порыве… очень жалею». Это она о чем?

Лариса только плечами пожала.

– Нет, ну не дура?! – снова взвился Городов.

– Ты спокойно подумай, – попробовала урезонить его Лариса.

Степаныч наморщил красный лоб, потом выдохнул:

– Не знаю я… чего она там натворила.

– Одним словом, я так понимаю, что нужно сообщать в милицию, – приняла решение Лариса. – Сами мы, располагая такими данными, вряд ли что-нибудь сможем сделать.

– Е! – закрутился на месте Степаныч. – А все из-за этих дур! С их семейными торжествами!

– А как ты связываешь эти два обстоятельства?

– Я уже ничего, наверное, не понимаю в этой жизни, – признал вдруг Городов то, в чем всегда обвинял других, – но, видимо, как-то связано это. Пока непонятно, правда, как… Я единственное чего боюсь, что у этой дуры хватило, вернее, не хватило, ума связаться с преступниками. А вы говорили – дело неинтересное, Лариса Викторовна! – неожиданно повеселел он. – Вот, смотрите, повороты, понимаешь, какие!

– Неизвестно еще, поворот ли это старого дела или исток нового, – заметила Лариса. – Ну а мы можем разве что еще раз пообщаться с соседями. Я думаю, ты не очень-то вникал в смысл их слов.

– Как это я не вникал?! – вспылил Степаныч, но Лариса перебила его:

– Из какой квартиры выглянула «стебанутая» соседка?

– Из той, что рядом, – сообщил Дмитрий Степанович. – Что, будем звонить ей?

Звонить им не пришлось. Соседка стояла в коридоре своей квартиры и осторожно выглядывала на лестницу через приоткрытую дверь, защищенную металлической цепочкой.

– Это вы, – увидев Городова, облегченно вздохнула она. – А я слушаю – может, бандиты какие?

– Вы можете с нами поговорить? – выступила вперед Лариса.

– Да, это вот… детектив частный… – представил ее Степаныч, видимо, для того, чтобы поднять собственный имидж.

После того как соседка предложила им пройти в квартиру, она поведала, что услышала доносившиеся из квартиры Дины громкие голоса – мужской и женский. Второй точно принадлежал Дине, а первый она не узнала. Хотя это и неудивительно – Дина отсутствовала в Тарасове года три. Потом голоса перешли в крики, затем вроде бы даже началось что-то вроде драки, и она уже хотела вызвать милицию, как вскоре услышала, как хлопнула входная дверь. Выглядывать на лестницу она не решилась, но поспешила к окну. Оттуда бдительная женщина увидела, как от подъезда отъезжает машина темного цвета.

– А что за марка? – вылез Степаныч.

– В марках не разбираюсь, но точно не наша, – заявила соседка.

– По-нят-но, – по слогам проскрипел Городов и снисходительно вздохнул.

– А самого мужчину вы не видели? – с надеждой спросила Лариса.

– Видела мельком, он за руль садился. Черный такой, высокий.

– В каком смысле черный? – снова вылез Степаныч.

– Ну в смысле нерусский, – пояснила соседка.

– Хачик, что ли? – обомлев, воскликнул Дмитрий Степанович.