Алихан. Рабыня демона

Я захлебываюсь слезами и бегу к ближайшему камню, чтобы отдать ему невероятную боль, которую сейчас испытываю. Алихан не тронул меня сегодня, взамен забрав чью-то невинную жизнь, и теперь так будет каждый раз.

Он делает это специально, чтобы я чувствовала угрызение совести за то, что стала виновницей чей-то смерти.

Слезы катятся по щекам. Почему он такой? Неужели в нем нет ни капли человечности? Нет. Он не знает, что это такое. У этого воина камень вместо сердца и чернота вместо души.

Кажется, я засыпаю прямо так, обняв ближайший холодный булыжник, и рыдая от понимания, что уже завтра жестокий демон Тегерана снова позовет меня к себе, и отказать я ему больше просто не смогу.

Глава 12

Нас поднимают еще до рассвета, хотя мне кажется, что я вообще не спала. От пережитого вчерашнего ужаса до последнего не могла уснуть, а после просто провалилась в черноту. Я видела, как дикие псы пожирают тело той несчастной девушки, которую слуги вынесли из шатра Алихана. Наверняка, они выкидывали ее прямо у меня на глазах специально, чтобы я еще раз ощутила дикое чувство вины за то, что косвенно стала причиной этой гибели, просто разозлив своего хозяина.

Я не знаю, как далеко еще будет лежать наш путь, но от перешептывающихся рабов слышу, что мы уже близко до Таара, а значит, совсем скоро я увижу город мертвых. Не  могу представить, что там будет. Кажется, все самое страшное я уже видела, и хуже быть просто не может.

Мы проходим несколько лесов, после чего забираемся в какую-то болотистую местность, где буквально дымятся черные ручьи и пузырятся так сильно, словно их кто-то кипятит.

Я стараюсь идти максимально далеко от края мягкой земли, так как теперь каждый неосторожный шаг может закончиться для меня попаданием в эту адскую трясину.

Несколько рабов и даже один слуга уже попали в болото, но орда ни на секунду не замедлила своего шага, чтобы их спасти. Все просто продолжили двигаться вперед, словно ничего не произошло.

Я замечаю, что Алихан очень спешит, вот только не знаю, зачем он так торопится поскорее добраться до Таара. Все что я могу сейчас –  еще более осторожно ступать по рыхлой земле, контролируя каждый свой шаг.

Мы уже почти проходим эту жуткую местность, когда моя нога резко оступается с камня и проваливается в трясину по щиколотку. Все происходит так быстро, что я даже сориентироваться не успеваю. От страха тут же громко вскрикиваю, и хватаюсь руками за все, что только можно. Сердце неистово колотиться в груди от одного только понимания, что я могу остаться в этом болоте. Навсегда застрять в нем и захлебнуться этой черной водой.

В этот момент я так напугана, что даже не замечаю, как моя ладонь крепко смыкается на каком-то колючем растении, внешне похожем на обычный крыжовник из сада, но имеющим черные матовые ягоды.

С невероятным трудом, не отпуская это растение, я тянусь за него как за последнюю соломинку, все же выбираясь из трясины. Только разомкнув руку вижу, как сильно укололась об острые шипы.  Проклятье! До чего же больно.

На моей ладони тут же проступает несколько капель алой крови, которые  капают прямо на землю. Ничего, это все лишь просто царапина. Зато я выбралась из трясины, ведь иначе ни одна душа бы мне тут не помогла спастись.

После того случая в шатре все рабы не то что не говорят со мной, а даже не смотрят в мою сторону. Я всерьез уже боюсь, чтобы кто-нибудь из них просто не подошел, и не толкнул меня в эту черную трясину от злости.

Я чувствую себя здесь белой вороной, которой, по сути, и являюсь. Все презирают меня, считая, что я осталась живой зря после побега. Лишь маленький Тай не поменял ко мне своего отношения. Он часто подбегает ко мне и приносит мне еду и воду.

Быстро заматываю свою ладонь обрывком ткани и иду дальше, не реагируя на то, что рана на руке уж слишком сильно начала жечь, словно расползаясь по моей коже все выше. Глупая. Наверное, от усталости уже сама придумываю это.

Мы проходим болота полностью и наконец, я могу выдохнуть спокойно. Почему-то мне казалось, что я останусь там навеки, когда наблюдала за тягучей трясиной  и жуткими пузырящимися болотами в тех округах.

Орда выходит на ровную площадь, однако вместо того, чтобы вздохнуть спокойнее, я чувствую лишь, как тяжело мне становится дышать. Черт, ну почему чего я такая слабая? Кажется, я единственная, кто настолько устал, хотя с момента последнего перевала прошло не более двух часов.

Я чувствую невероятную слабость и сухость во рту, но стараюсь не обращать на это внимания. Глупости все это, ведь я ела с утра и даже пила несколько раз. Наверное, я просто слишком долго жила в обычном городе, и теперь долгое передвижение пешком мне дается с трудом.

Жжение в руке постепенно становиться сильнее, заставляя меня то и дело останавливаться и затягивать свою повязку на ладони. Другого варианта, как помочь себе я не нахожу, ведь у меня нет ничего из медикаментов. Все что я могу –  молиться о том, чтобы эта боль от укола тем колючим растением прошла сама по себе.