Алихан. Рабыня демона

Вижу, как в глазах Шамиля загорается опасное пламя, и он зло сжимает свою оставшуюся руку в кулак. После этого он замахивается, и что есть сил, ударяет меня по лицу, от чего я кулем падаю на землю.

Мой рот наполняется кровью. Кажется, сильно разбита губа. Перед глазами начинают появляться темные круги. Все, что могу – медленно встать с земли и постараться не упасть от жуткого головокружения. Шамиль возвышается надо мной, презрительно смотря на меня.

– А вот и первая нескоренная. Наша необычная глупая Саназ. Что ж шармута, Алихан был милостив к тебе, однако у меня будут совсем иные законы. Запереть рабыню в темнице! Посадить на цепь, как последнюю собаку! Пусть своим примером покажет, как умирают непокорные рабы от холода и жажды.

Я прихожу в настоящий шок от услышанного, но опомниться мне никто не дает.

В одну минуту двое подданных Шамиля подхватывают меня под руки, и тащат в какую-то глубокую темную яму, в которой нет даже частички света.

Глава 27

– Пошла, давай живее!

Грубый толчок в спину чуть ли не сбивает меня с ног. От ужаса я даже не успеваю среагировать. Все что могу –  ступать дальше и стараться не разодрать коленки, когда меня начинают просто волочить по сырой земле.

– Стойте! Отпустите меня немедленно! Алихан не позволит. Он убьет вас всех за это!

Я цепляюсь за эту крохотную надежду, и все еще не могу поверить в то, что демона больше нет в живых. Он бы не стал такого со мной делать. Он бы не…

– Глупая шармута. Алихан сдох. Теперь ты принадлежишь Шамилю. Ты вдвойне дура, что не покорилась ему. Иди уже.

Один из подданных Шамиля грубо хватает меня за руку и толкает в подземелье, куда я просто сваливаюсь клубнем вниз по крутым ступенькам. От удара при падении я больно ударяюсь плечом. Раздается какой-то неприятный треск. Кажется, это была моя ключица.

Острая, невыносимая боль тут же пронзает кинжалом все мое тело. Наверное, я сломала ключицу. Господи, помоги мне.

Я не успеваю даже подняться на ноги, когда меня грубо поднимают, и тащат к стене. Здесь совсем нет окон, и я могу ориентироваться в пространстве только по тусклому лучу света, который доносится из входа в эту яму.

Мои руки кто-то больно обхватывает, и я ощущаю, как на запястья надевают грубые металлические кандалы. Уже через несколько минут я оказываюсь привязана к стене за руки и ноги какой-то невероятно тяжелой цепью.

От ужаса и острой боли в плече я не могу даже плакать. Из груди вырываются всхлипы, а по босым ногам проноситься холод. Сволочи. Они специально отобрали у меня обувь, которую мне подарил Алихан, и теперь я вдвойне ощущаю себя беззащитной.

– Стойте. Пожалуйста! Не оставляйте меня здесь!

Я падаю на колени и руками обхватываю свою цепь, понимая, что эти звери просто хотят оставить меня тут.

– Ты сама виновата, Саназ. Надо было принять своего нового Господина. Ты забыла свое место, глупая рабыня. Теперь будешь примером всем непокорным рабам.

– Нет…нет, пожалуйста!

Мне кажется, я кричу изо всех сил, но этого не достаточно. Я раздираю грудную клетку на куски, но никто больше не говорит со мной. Подданные Шамиля просто разворачиваются и захлопывают тяжелую дверь, оставляя меня одну, прикованную к стене в этой кромешной тьме.

* * *

Мне кажется, я потеряла счет времени. Я не знаю, сколько нахожусь в этой яме, однако наверное, уже прошло несколько дней. Мне не оставили даже куска хлеба или кали воды, из-за чего я просто умираю от жажды.

Мои губы стали очень сухими, и сколько я не пытаюсь их облизать, ничего не получается. Кое-где я чувствую ранки на нежной коже. Кажется, губы сильно потрескались, но на самом деле это меньшее из моих зол.

У меня сильно болит ключица. Кажется, это все-таки перелом, так как боль не проходит с того самого момента, как я упала с лестницы. Я совсем не могу пошевелить плечом, и каждое мое движение корпусом отдается просто сумасшедшей болезненностью.

Из обрывка платья мне удается сделать что-то вроде бандажа и просто кое-как зафиксировать руку, чтобы не плакать каждую секунду от боли.

Постепенно мои глаза привыкают к темноте, и я могу разглядеть впереди себя огромную темницу с высоким потолком и каменным полом. Наверняка тут и раньше кого-то пытали. А может, кости этих несчастных все еще лежат где-то рядом со мной, а я этого просто не могу заметить. Возможно, здесь живут и крысы, которые, проголодавшись, совсем скоро набросятся на меня.

Наверное, меня должно было вырвать от одной только мысли об этом, однако в этот момент я была истощена, и совсем ничего не ела, поэтому из груди у меня вырвался просто рвотный спазм.

Я плохо чувствую свои стопы. Кажется, они сильно промерзли. Первую ночь я никак не могла согреться, однако постепенно мне перестало быть холодно и я, вроде как, немного согрелась либо же кожа на ногах просто онемела.