Алина, или Частная хроника 1836 года (СИ)

«20-го ноября я в первый раз после болезни выехала на раут к мадам Нессельроде. Все дамы были в лиловом и фиолетовом, — при Дворе траур по Карлу Х. Это и кстати (разумею я цвет убора), — лиловое мне к лицу. Лишь сама мадам Нессельроде, эта наглая дура, видно, вообразив, что и она из Бурбонов, надела пурпур, точно принцесса крови. Нам оставалось лишь улыбаться сквозь веера, глядя на это ее несчастье. Но одно белое платье все же мелькнуло в зале. Виденьем из новомодной «Жизели» явилась та, которую я не сразу узнала. Смуглая, стройная, с горящим (и чудным!) взором, — неужли это бесприданница, уже почти старая девушка Катрин Гончарова? Та самая дурнушка Катрин, что так смешно ревновала самого блестящего нашего кавалера! Бедняжка, — ей, видно, довольно любить, а не быть любимой. Однако ж лицо ее так сияет, что кажется ярче обыкновенного во сто крат. Рядом с ней был и ее (счастливый?) жених…

Итак, свершилось! 17-го объявлено об их помолвке, — но в свадьбу никто не верит. Д'Антес, между тем, нежно грустен, как бы туманен. С улыбкой (растерянной, между прочим!) он принимает поздравленья со всех сторон, — поздравленья недоуменные. У него явный вид жертвы. Базиль подтвердил это, сказав, что…»

Час спустя:

«Надобно прятать журнал получше…»

Что же, однако, случилось? Отчего эта странная запись? Алина точно оборвала себя, и за несколько дней на страницах ее «журнала» мы находим только скупые записи о выездах и балах. Не сразу доверилась она желтоватым плотным листам с золотым обрезом!

Что все же произошло?

Тогда Алину отвлек шум в кабинете мужа. Кабинет был через три комнаты. Алина отложила перо, прислушалась. Все было тихо. Алина выскользнула из спальни. Увы, брезгливость к мужу не смогла пересилить ее любопытства!..

(«Как все повторяется в этой жизни!» — подумалось все же ей.)

Кабинет, однако, был пуст. В камине дрова трещали, на столе вздрагивал огонек свечи. Кинжалы на ковре над тахтой — смешная воинственность в угоду моде! — мерцали, точно усеянные звездами. Однако ж орудия мщения и убийства показались отчего-то ей не смешны в комнате этого человека…

«Что я знаю о нем? — подумала Алина. — И в чем он, собственно, виноват?..»

Она подошла к столу и вдруг рассмеялась тихо: у свечи лежал точно такой же, как у нее, раскрытый «журнал»! Широкие листы его заполняли ровные, четкие, точно у писаря, строки.

Могла ли Алина не заглянуть?..

Из дневника Базиля Осоргина: