Алёнушка

— Коня! — вскричал мой шурин на другой день, но вдруг приходят пастухи, бросаются ему в ноги. — Что такое? — Стадо панское ушло за черный яр, сгинуло, да пропало! — Как пропало? — Пропало; люди говорят, оттуда возврата нет. — Коня! — повторил мой шурин вне себя, — все за мной верхами!

Все бросились в ноги. — Помилуй ты нас, отец родной! Модла всех нас передушит.

Не слушает шурин, велит подавать коня. Конюхи бросились в конюшню… Ни один конь в руки не дается… не подпускает… бьет и задними, и передними. Поднялось страшное ржанье. Все вон из конюшни.

Как шурин мой ни был недоверчив ко всему сверхъестественному, но призадумался: не знает, что делать. Настал вечер, страшно стало ему одному в огромных покоях панского дома, но, преодолев страх, лег он спать… Вдруг, около полночи, слышит… что-то идет по комнате, точно как огромный камень… с места на место переступает, пол так и трещит, на дворе старый пес залаял, потом завыл.

Не успел шурин мой дернуть за колокольчик, чтоб кто-нибудь пришел… вдруг точно гора упала и сдавила его своей тяжестью…

С этой минуты он уже ничего не помнил.

В страшной горячке и в бреду только и слышно было от него: вот, вот он, Красный каменный пан! Ох, да помолитесь ему, чтоб не сжег меня! скажите, что я дам ему десятину со всего!..

Выздоровев, он стал молчалив, ни с кем ни слова, только одно повторял: скорее, скорее собирайтесь в дорогу!

Нечего было делать, собрались, уехали; деньги, отданные за посессию и за лес вперед, пропали.

Долго не говорил он нам причины, по которой оставил посессию. Наконец года через два, поправившись совершенно, с ужасом рассказал он все случившееся с ним в том виде, как имел я честь изложить. Согласитесь же сами, тут есть что-то сверхъестественное?

— Так много сверхъестественного, что я полагаю большую часть из всего этого бредом горячки! — сказал Северин.

— Вы, я вижу, рождены с тем, чтобы ничему не верить; вы не верите даже в симпатию? — сказал рассказчик.

— Вы ошибаетесь, я верю в симпатию душ.

— А! так вы верите в симпатию любви? верите в то, что испытали сами, верите, что между вами и невестой вашей есть какое-то сродство душ?

Северин вспыхнул, не знал, что отвечать, как будто эти слова показались ему колкой насмешкой.

— Отчего же вы не верите симпатии лекарств, снам и привидениям? Привидения также есть явления симпатии; душа бессмертна, она может и за гробом любить и не любить.

— Ох, это правда! — произнес, вздохнув, будущий тесть Северина. — Прежде я и сам не верил снам и тому, чтобы люди после смерти навещали тех, которых любили в жизни, но теперь верю, верю непреложно. Вот уже две ночи покойная жена моя является мне, и я недаром заболел…

— Каким это образом?.. Полноте, Ксаверий Астафьевич, это воображение, что вы это придумали? Возможная ли это вещь? — вскричали все верователи в привидения по очереди, желая разуверить старика.

— Нет, не придумал… не воображение, — продолжал старик. — Две ночи сряду садовник видел женщину в саване, которая входила в самую полночь в дом, между тем как дверь в сад заперта внутри… Жучка бросалась было на нее с лаем, но только что подбежит… вдруг начнет ластиться и визжать от радости. Покойница любила ее, да и садовник сказал: "Ну вот, словно покойная барыня, сударь…" Я бы и не поверил ему, если б и сам не видел… Только что заснул вчера, вдруг покойная жена подходит к постеле моей… вот как теперь смотрю на нее… в любимом моем капоте с фалбарой да в чепчике с алыми лентами, а в руках ридикюль да носовой платок; подошла да и говорит: "Где, мой друг, моя золотая табакерка? дай понюхать хоть своего табачку". Я было схватился под подушку достать табакерку, глядь, она исчезла; меня так и обдало ужасом, до утра не мог глаза сомкнуть…

— Да это просто сон, Ксаверий Астафьевич.

— Нет, сударь, не сон. Во сне человек не говорит, а я, как теперь, слышу ее слова. Мы дружно жили. Бывало, покойница говорит: "Смотри же, мой друг, как умру, душа моя придет навестить тебя и дочь…" Вот и исполнила слово свое! О, меня никто в этом не разуверит.

— Если привидение являлось две ночи сряду, то должно явиться и в третью ночь, — сказал Северин, — так водится у привидений. Позвольте мне провести эту ночь в вашем саду: если садовник мог видеть привидение, то и я, верно, буду столько же счастлив.

— Пожалуй, мой друг, я не препятствую твоему странному желанию; к чему только это послужит?..

— Полноте, Северин Петрович, оставьте, милый, ваше намерение. Вы знаете, какие несчастные случаи бывали от испуга: покойник не то, что живой.

— Живые страшнее покойников, — отвечал Северин. — Притом же мне хочется посмотреть на ходящих покойников.

— Нам, я вижу, не отговорить вас; но если б знала об этом намерении ваша невеста, достаточно было бы ей нежно взглянуть, чтобы вы поверили всему на слово.

— Я, однако же, прошу, чтоб об этом никто не знал до завтра, — сказал Северин.

Все дали слово хранить молчание.

— Кстати, рассказал бы я вам случай с одним из моих знакомых, но уже поздно, одиннадцать часов, а в полночь вам должно быть на стороже.