Алиса

И ничего зазорного, чтобы в течение дня выпить кофе не видела. Но, меня тешила одна мысль. Об этом всем знал Сергей. А он был не простым военнослужащим. Командиром отряда. Такой весь уверенный в себе. Сильный. И даже чуточку высокомерный по отношению к другим людям. К нам в колонию входил решительным шагом, потому, наверное, наши боссы ему кланялись и пытались угодить. Поэтому я без зазрения совести рассказывала Сергею, как обстоят дела на самом деле.

На часах 7:30 утра, а за окном лето. Вика ещё спала, а я валялась в постели и пила кофе. Сегодня на работу на 9 часов. График-то, по сути, был стандартным. С 9 до 6 вечера, плюс обед, и суббота, воскресенье выходные. А по факту, 2–3 раза в неделю заступала в дежурную часть. А это с 8 и до 8 вечера. И уже поздно вечером возвращалась домой на велосипеде. Иной раз страшно было. У нас в районе половину населения в ожидании Украины, о чем последние смело твердят и своих взглядов не скрывают. Вот у меня в селе практически никто со мной не здоровается, тыкают пальцами, и пишут в украинских группах гадости, типа: "подстилка для русских", "калоборантка", "дрянь", и так далее. Периодически в этих группах выставляют мое фото, поливают грязью, и в конце добавляют, что по украинским законам меня ждёт 15 лет строгого режима. Сначала было неприятно. Обидно. А вот сейчас абсолютно все равно. Я свой выбор сделала. Впервые мы с дочкой стали жить по-человечески, а не выживать, как раньше. Поэтому да, я очень быстро переобулась. И как только на наших территориях началась СВО, без раздумий пошла работать, да ещё и в российский университет поступила.

— "ничого, ничого, ось скоро наши на пидходи", — говорила моя соседка и кидала в меня ненавистный взгляд, — "эту тварь Алиску живьём в землю закопаем".

А самое интересное, что никто ничего не говорил в глаза. Только во всех социальных сетях, группах грязью и угрозами сыпали. Да и на все село трепались. Немалую роль в этом играло и то, что практически никто из местных жителей не пошел работать. Ни школа, ни садик, ни дом культуры, ни библиотека ничего так и не открылось у меня в селе. А я, да. Пошла работать, да ещё в такую структуру "Федеральная служба исполнения наказаний", а по-простому "колония". Совсем недавно дочка была в магазине у нас в селе с моей невесткой. Пошли вкусности покупать. Так бывшая учительница младших классов, рьяная патриотка Украины, просто в магазине с размаху толкнула мою Вику. После чего невестка начала возмущаться, дочка не поняла, что случилось, а бывшая учительница просто вышла из магазина, как ни в чем не бывало.

— Расскажи, как это было? — спокойно спросил у меня Сергей, когда я рассказала ему об этом случае.

— Ну, да просто так и было. Женщина эта, которая толкнула Вику, — решила сказать, как есть, — ждёт Украину, ненавидит всех нас, угрожает людям и детям. Пишет гадости в социальных сетях. И самое интересное, что к ней уже приезжали военнослужащие, но видимо не помогло.

— Ну и мразь, — произнес Сергей, и в этом я была с ним полностью согласна.

— Знаешь, а как она расталкивает людей в получении гуманитарной помощи, как бежит на почту за российской пенсией. Ну, а что тут такого? — саркастически спросила в конце.

— Конечно, — оценил мой сарказм Сергей, — деньги ведь не пахнут. И на этом моменте мы засмеялись. Так хорошо было с ним говорить на любые темы. Он практически каждый день приезжал ко мне на работу, а в последующем заезжал и домой.

— Адрес, — решительно сказал он, — и не переживай, Алиса, больше такого не повторится.

И да, я передала ему координаты этой учительницы, без зазрения совести.

На этом мы закончили наш диалог. Все получилось так, как и сказал Сергей. В какой-то момент учительница младших классов любительница гуманитарной помощи и российской пенсии резко изменила свое мнение. И больше не трогала и не угрожала людям.

Время потихоньку бежало. Общения с Сергеем становилось все больше и больше. Он стал предлагать мне свою помощь во всем, и даже хотел возить и забирать с работы, но я всё-таки продолжила ездить на велосипеде, и от этого получала удовольствие.

— Не боишься? — спрашивал Сергей искренне, — давай помогу с машиной?

— Ты что! — в моем голосе звучало удивление, и даже приятно как-то стало. Это что было проявление заботы?

— А что? Ездишь по 20 километров в день, возвращаешься поздно! — сказал Сергей то, что я, итак, знала сама, — не понимаю, почему твое руководство не решит этот вопрос.

— О Боже, не смеши меня, — засмеялась я, — моему руководству глубоко наплевать.

— Да, но при этом они не подписывают твой рапорт на увольнение, — резонно заметил он.

— Да.